— И некто... буквально в тот же день явился в редакцию «Девятихвостой кошки»...
— Великолепно... Продолжайте...
— Трип, человек ловкий, несмотря на некоторые недостатки, довольно быстро узнал имя визитера...
— И это имя?! — нетерпеливо воскликнула Эффи. Бам ответил медленно и спокойно:
— То самое имя, которое, если я не ошибаюсь, вырвалось у вашего отца, в ту ночь... Арнольд Меси...
— Наконец-то! — воскликнула Эффи.
Бам улыбнулся, но сразу же согнал улыбку с лица.
— Я позволил себе сделать вывод, что появление на сцене этого банкира возводит это дело в категорию незаурядных...
— И вы не могли, — перебила его Эффи, в возбуждении не скрывавшая охватившего ее раздражения, — и вы не могли запросить письменных указаний?
Если б дочь Тиллингеста взглянула на руку Бама, то увидела бы, что эта рука до того судорожно сжалась, что ногти впились в мясо...
— Я бы так и поступил,— отвечал Бам, все более и более притворяясь школьником, которого бранит учитель, — но друзья мои имели неосторожность, впрочем, весьма простительную, повидаться с Меси...
Эффи стремительно встала.
— И вы пошли на свидание с ним? Бледная улыбка мелькнула на губах Бама.
— О, разумеется, нет! — сказал он. — Но так как свидание было назначено на сегодня, а мне казалось невозможным отложить его более, чем на двое суток, то я решился избавить вас от труда посылать мне письменные инструкции и приехал получить их из первых уст... Вы недовольны мной?
Эффи не отвечала.Она металась по комнате, как тигрица в клетке.Вдруг она остановилась перед Бамом.
— Свидание назначено на завтра? -Да.
— В котором часу?
— В шесть часов вечера... Она секунду подумала.
— В котором часу идет первый поезд?
— В пять часов утра...
— И приезжает в четыре часа после обеда... Так?
— Я так и рассчитывал, — сказал Бам. — Возвратиться в четыре, а в шесть пойти на свидание...
Эффи изумленно взглянула на него.
— Вы сказали?..
Бам повторил сказанное.
— Вот как... Вы не поняли!.. Вы не поедете!
— Я не понял, — сказал Бам. .
— Я говорю, что я, дочь Тиллингеста, буду завтра говорить с глазу на глаз с Арнольдом Меси...
Бам закусил губы.
— Вы останетесь в этом доме, — продолжала Эффи. — Мои слуги будут в вашем распоряжении. Вы подождете... Возможно, мне придется задержаться там на несколько дней... Я буду писать вам...
Бам встал и, прислонясь к камину, скрестил руки на груди.
Эффи не смотрела на него. Углубленная в свои мысли, она их высказывала вслух.
— Наконец!—шептала она. — На этот раз я торжествую! Арнольд Меси, вы разорили отца моего, вы разорили меня. А теперь пришел час расплаты... О, мистер Меси, вы и не подозреваете, какую цену потребует Эффи Тиллингест!
— И в этом деле, — спросил Бам, — я не могу быть вам полезен?
— Вы мне полезны тем, что существуете... Вы мне полезны тем, что вы мой муж, — ответила Эффи, — разве иначе отец соединил бы меня с вами?
Бам был очень бледен.
— Итак, — произнес он медленно, — я стал вашим мужем потому, что ваш отец и Арнольд Меси были причиной смерти моего отца?
Эффи посмотрела на него.
— Вы знаете это?
— Да, — сказал Бам. — И так как я связан с вами, то ничего не могу предпринять против дочери Тиллингеста, ставшей моей женой и сообщницей...
Глаза Эффи сверкали яростью.
— Не все ли вам равно? А знаете ли вы еще что-нибудь?
— Нет.
— Откуда же взялись у вас эти предположения?..
— Из нескольких слов, вырвавшихся у вашего отца в Последнем разговоре со мной.
Эффи прошлась по комнате.
— Может быть, это и так, — произнесла она. — Вы все узнаете позже. Сегодня я действую одна...
— Тем не менее, я бы очень желал узнать, — продолжал Бам, — все подробности этой истории, в которой, признайтесь, я заинтересован более, чем кто-либо...
— Я повторяю вам, что позже вы все узнаете...
— Не могли бы вы дать мне хоть на несколько минут записки Тиллингеста?
Эффи невольно бросила взгляд на маленький письменный стол в углу. Именно это движение Бам старался, вызвать...
— Нет, — ответила Эффи.
Она взглянула на часы.
— Теперь ровно двенадцать часов, — добавила она, — пойдите, отдохните немного и будьте здесь ровно в четыре часа утра.
Бам взял свое пальто, брошенное на спинку кресла. Он не спеша зажег свечу на камине, затем мягко произнес:
— Вы потрудитесь посветить мне, не правда ли? Иначе я рискую заблудиться в этом доме.
Эффи машинально взяла свечу из рук Бама. Она была поглощена собой и не обращала никакого внимания ни на слова, ни на жесты своего мужа.В этот момент быстрым движением Бам выхватил из кармана пальто открытый нож и одним ударом сильной и твердой руки вонзил его в спину Эффи.Она не вскрикнула, не вздохнула...
Свеча упала и покатилась по полу...
Потом тело, покачнувшись, повалилось на руки Бама, который поддержал его и положил на ковер... Бам наклонился над Эффи.
Красная пена покрывала полуоткрытый рот. Губы конвульсивно подергивались.Убийца бросился к письменному столу, который был указан ему неосторожным взглядом Эффи. Лезвием ножа он взломал замок...
В ящике лежал красный портфель, Бам открыл его дрожащей рукой.Тут было то, что он искал.Он спрятал портфель под пальто, бросил последний взгляд на труп и исчез.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1 СЮРПРИЗЫ ФОРТУНЫ
В одном из номеров отеля «Манхэттен» человек лихорадочно перебирает какие-то бумаги, кучей сваленные на столе.Этот человек — Бам.Что же содержат в себе эти бумаги, полученные посредством преступления?..
Почему на них столько крови и почему они так притягивают к себе кровь?Том и Марк Гардвины были братьями-близнецами, выходцами из Ирландии. В описываемую эпоху им было по сорок три года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61