из сала в открытую дверь хаты тянуло сыростью. Мать у меня внешне грубовата в обращении с людьми, это верно. По дай бог каждому иметь такую мать—честную, преданную, отзывчивую. Вон когда-то она и Ваську спасла по своей доброте, пожалела парня, когда он пьяный валялся у их ворот. Не догляди она, быть бы Ваське в лучшем случае калекой. Ведь какие морозы стояли о ту пору, крещенские!.. Отец, конечно, душой почерствее, но все-таки по-своему человек неплохой. Он, если бы заметил у своих ворот замерзающего парня, наверняка не прошел бы мимо, растолкал его, спровадил дальше по улице, но в хату к себе не пустил: мало ли пьянчужек шляется по ночам...
А какой отец работящий. Истинный трудяга! И на заводе ценят его за это. Он один из лучших машинистов в депо. И аккуратный. Его тепловоз всегда в порядке... Если позовут кого-нибудь подменить — будь то праздник или выходной,— всегда идет без отказа. Надо— значит, надо!..»
И Зося, осчастливленная сознанием, что ее родители тоже славные люди, по крайней мере не хуже других, пружинисто подхватилась на ноги и вошла в сонную духоту хаты...
Васька прибежал к ней на следующий день сразу после работы, весь распаренный, разлохмаченный, но бодрый. Пиджак нараспашку, влажный чуб лихо упал на лоб. Первый парень па деревне, а в деревне один дом!
Его победный вид не понравился Зосс. Видимо, вчерашний ее приход в гости Васька расценил как свою победу: мол, поняла, что виновата, вот и прискакала первой.
Что ж, придется осадить.
Но не ускользнула от ее пытливого взгляда и тревожная настороженность в Васькиных глазах. Он все-таки сомневался в своем успехе. Похоже, не бодрость это, а бодрячество. Ей стало обидно за Ваську, и она строго спросила:
— Что это ты мне спектакли устраиваешь? Не поздоровался, впрыгнул, как сумасшедший, в трамвай...
— Скажи, мы с тобой друзья? — вкрадчиво осведомился Васька.
— Да, друзья,—твердо произнесла Зося. Она подошла к комоду, достала иголку с ниткой и принялась пришивать крючок к юбке.— И я не скрываю ни от кого, что ты мне дороже всех.
— Но если я тебе друг, да еще и дорогой, как ты можешь гулять с моим врагом?
— Это кто же тебе-то враг? Аким? — Зося перекусила нитку, с насмешкой взглянула на Ваську.
— Ну кто же еще! — Глаза Васьки зло блеснули, на лице проступили пятна размытого румянца.
— Да брось ты! — отмахнулась она рукой.— Вбил себе в голову: враг, враг... Да если бы он хотел с тобой посчитаться, уже давно посчитался.
— А ты была бы рада! — тонко, с придыхом выкрикнул Васька.
Зося удивленно подняла на него большие синие глаза. Несколько секунд с печалью вглядывалась в него, стараясь проникнуть к нему в душу: ведь не чужая она! Что с тобой, Васька?
Но тот уже принял обиженный вид.
— Если еще раз увижу с ним, хотя бы рядом, все... Любви конец!
— Зачем ты пришел? — напрямую спросила Зося.— Что тебе нужно от меня?
— Ничего,— тихо сказал Васька. Под ее взглядом он как-то сник весь, сгорбился, как обесцвеченная стужей трава, торчавшая у завалинки. Ничего мне от тебя не надо.
Он повернулся и медленно пошел к калитке. Из будки, запертый на засов, вслед ему зарычал Джульбарс. Зося неопределенно пожала плечами, она не окликнула его, не позвала...
На неделе Васька взял отгул и с утра засол за учебники: приемные экзамены в институте Пыли не за горами, отец уже не раз укори ничто напоминал ему об этом, а в последние дни, крепко подогретый упреками матери на легкомысленное поведение Васьки, всерьез рассердился.
— Ты что, так и думаешь пурином прожить? — грозным шепотом вопрошал он, Всю жизнь быть на подхвате? Не надоело еще сварщикам планки придерживать?
— Сам знаю,- кипя шлеи Васька,- Как-нибудь разберусь, когда чем заниматься, Не маленький!
Последний довод он считал вполне убедительным. Но отец в ответ откровенно ухмыльнулся:
— Что не маленький, верно. Только под носом взошло, а в голове не посеяно.
Однако Васька еще до разговора с отцом и сам задумывался: если поступать в институт, пора понемногу готовиться. Хотя и спешить не стоит, математику, профилирующий предмет, я знаю неплохо, а литературу, английский, физику лучше повторить за месяц-два перед экзаменами. Так ненадежнее будет.
Васька до обеда усердно штудировал математику — все-таки на нее он решил обратить особое внимание, а потом, надев свежую рубашку и бархаткой до блеска начистив туфли, направился к профтехучилищу встречать Зосю.
День стоял светлый, по-весеннему синий. В садах отцветали вишни и сливы. Духмяно-медовый аромат густо заполонил поселковые улочки и проулки. В палисадниках распустилась сирень — белая махровая, бледно-фиолетовая степная, малиновая персидская.
Не дойдя с полсотни метров до училища, Васька
остановился в тени сиреневого куста, шелестящего плотной темной листвой у обочины дороги. Затаился? неприятно сосало под ложечкой — как Зося отнесется к нему после вчерашнего? Ну да ладно, рискнуть стоит, Не прогонит же.
Васька издали увидел Зосго и по возбужденно-радостному лицу угадал ее хорошее настроение. Она шла с Лилей. Васька негромко окликнул Зосю. Она повернулась, заметила Ваську и первой направилась к нему.
— Меня ждешь? — непринужденно взяла его под руку.
— Кого же еще? — Васька вмиг воспрянул духом, с нежной признательностью сжал ее локоть.— Мне больше некого ждать.
— Вот и славно,— как бы подытожила Зося.— Домой проводишь? Или спешишь куда?
Лиля приятельски подмигнула Ваське, что, видимо, означало — привет, и, придвинувшись к Зосе, пошагала рядом. Васька давно не видел ее, и сейчас она поразила его расцветшей взрослостью. Тугая темно-коричневая форменная блузка едва сдерживала рвущиеся на свободу груди, округлые плечи пополнели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60