..
Аким отбывал наказание всего лишь два с половиной года. За добросовестный труд — он и там работал шофером — и примерное поведение он был освобожден досрочно. Вернулся Аким в рабочий поселок, к своему удивлению, в ореоле славы. Мальчишки-подростки, хулиганы и забияки, не сводили с него заискивающих глаз, а потом сорвиголовы и повзрослее зачастили к
нему в дом. Все-таки человек с «курорта», срок мотал в заключении. За что туда попал, никто и не спрашивал. Главное, был там, а в тюрьму, как известно, за дело сажают, не по пустякам.
Вскоре Аким смекнул, чего хотят от него поселков-цы, какую карту на него ставят. В последнее время не давала им житья Пивновка, тоже окраина, стоявшая напротив, по другую сторону города. Теснила, ходу не давала. Нужно было дать бой Пивновке, осилить, отбить у нее охоту задираться с поселковцами. А для этого необходим атаман, и поселковцы с молчаливым единодушием признали это право за Акимом.
Аким не возражал. Ему нравилось подобострастное внимание к своей особе грубозато-дерзких, часто таких, как и он сам, не обласканных судьбой ребят. И опять, к своему удивлению, Аким обнаружил в себе недюжинные организаторские способности. В короткое время он сколотил вокруг себя крепкую и многочисленную ватагу.
Чем бы это все кончилось, неизвестно, но реальнее всего опять тюрьмой, если бы Аким вдруг не встретил Зосю. Вернее, он ее и не встречал. Жили они с Зосей в одном поселке, через две улицы, и знали друг друга давно. По крайней мере о существовании Зоси Акиму было известно, поскольку их родители дружили еще в те далекие времена, когда он пошел в школу, а Зося самостоятельно пошла по двору своими ногами. Аким в сравнении с этой девчонкой считался совсем взрослым парнем, и о том, что когда-то он будет домогаться ее любви, никто и мысли не держал: ни сами дети, ни их родители.
Когда Аким вернулся из заключения, зашебуршил в поселке и о его подвигах стало известно всему городу, однажды ясным солнечным днем в окружении рослых, ухарски настроенных ребят он столкнулся с глазу на глаз с Зосей в ее зеленом переулке. Сперва вроде как не узнал, до того изменилась девчонка — стройная, ладная, до плеч золотые кудри. И лицо этакой лунной красоты — бледное, изящное и холодное. Чересчур холодное! Узрев Акима, Зося едва заметно кивнула ему и тут же скрылась в калитке.
С этих пор Аким зачастил в затененный широкими кронами акаций опрятный переулок.И усердие Акима, хотя и не сразу, однако, было замечено. При встречах с ним Зося стала улыбаться, приветливо и мило. На ее слегка запавших щеках проступал смущенно-радостный румянец, и все ее тонкое бледное лицо неожиданно и удивленно озарялось большими, цвета майского василька, загадочно-глубокими глазами.
Аким у девчат пользовался успехом, в делах сердечных он был парень не промах, и поэтому, не напрягая своих мозговых извилин, понял: пора действовать. Словечко по словечку, легкомысленный смешок да прибаутка — и вот уже Аким в светлые теплые вечера начал прохаживаться по поселку в обществе очаровательной Зоси. Иногда втроем, вместе с ее подружкой Лилей, а иногда и гурьбой, в компании разудалых по-селковцев. Но, как правило, не допоздна. И — боже упаси!— никаких вольностей, а тем более непристойностей никто из ребят себе не позволял. Аким тут же без соли съел бы любого! Да з этом, кажется, и не было нужды: сама Зося своим поведением, скромным и достойным, облагораживала ребят, положительно воздействовала на них. В эти короткие часы они не ругались, не ссорились между собой и к прохожим не задирались. Просто гуляли по родному поселку.
И дальше все шло бы гладко, как по маслу, отношения у Акима с Зосей складывались как нельзя лучше, если бы черт не дернул Акима пригласить Зосю на танцы в город. Вот здесь-то и получилась закавыка.
Хотя стоп! Припоминая их отношения, стоило бы оговориться. Еще до танцев па какое-то время дружба между ними дала трещину. С неделю Зося, встречаясь с Акимом, была хмуро-задумчива. А произошло вот что.
Однажды, как обычно прогуливаясь по поселку с Акимом и его ребятами, Зося увидела парня, который, приближаясь к ним, вел себя неуверенно: заметно посеревший не то от страха, не то от робости перед надвигающейся гурьбой поселковцев, он шел рывками, будто раздираемый сомнениями — идти дальше по прямой или свернуть в ближайший проулок. Аким повелительным жестом дал знак подойти к нему. И когда тот приблизился к нему, так ударил его кулаком по подбородку, что парень, громко клацнув зубами, едва не упал. И тут же на незнакомца, как дворовые псы, налетели сзади Глухарь и Шмотка. В Акимовой компании они считались самыми хилыми и безвольными,
так называемыми слабаками, и тем более было странным видеть их сейчас такими агрессивными и злыми.Парень, прикрыв лицо руками, не сопротивлялся. Его беспомощность взывала о милосердии к нему, но тем не менее Аким, отступив на шаг, хищно всматривался в парня, выискивая у того место, куда можно было бы нанести наиболее острый удар.
При виде этой сцены Зося молча и медленно попятилась к забору. Краем глаза уловив ее движение, Аким чуть повернул голову в Зосину сторону, и взгляды их столкнулись. В ее глазах, прищуренных, потемневших, он увидел брезгливость и презрение... к нему, к Акиму. И вожаку поселковцев стало не по себе. Он мог ожидать от нее, ну пусть не почтения, не уважения как к сильнейшему, но тогда естественного для девчат страха или растерянности. Ничего этого не было! Синие глаза Зоси, казалось, прожигали Акима насквозь, и он, сам не зная что делает, вместо того, чтобы ударить незнакомого парня, в сердцах отшвырнул ногой Глухаря и замахнулся на Шмотку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60