..
Даже сквозь закрытую дверь на второй этаж доносился гул растревоженных голосов в коридоре бюро застройки.
— Узнали, что начальство прибыло,— льстиво вставил кто-то и засмеялся.
Председатель помрачнел, швырнул цигарку к печке.
— Люди они... И я тоже человек,— сказал он хмуро.— Понимаете? А я ничего не могу сделать. Беспомощен. У меня ни метра лишнего жилого фонда. В ваших руках теперь все, товарищи архитекторы... Не пора ли начинать?
Все потушили папиросы, потянулись один за другим к расставленным табуреткам и стульям: В дверь гулко забарабанили.
— Нельзя! — закричал человек, поставленный у входа.— Совещание!
Удары затрясли дверное полотно.
— Откройте,— устало сказал председатель.
Дверь распахнулась, и в проеме показался мужчина в шинели, Измазанный известкой. Он тревожно оглядел собравшихся в зале.
— Кто тут главный? — грозно спросил он, тиская в руках солдатскую шапку.
— Ну, я,— проговорил председатель.
— У меня подвал... жить негде,— начал мужчина, поднимая голос до хриплого крика.— А вы тут!!
— Пройди... садись,— тихо сказал председатель. Солдат замолчал, испуганно оглянувшись в наполненный шумом коридор.
— Проходи. Не бойся,— усмехнулся председатель.— И остальных зови, чего там... в прятки играть.
— Айда, люди,— позвал ' солдат.
В дверь ввалилась многоголосая толпа. Старики, женщины, инвалиды, подталкивая друг друга, опрокидывая табуретки, наполнили зал грохотом сапог, криками детишек, кашлем и простуженным дыханием. Они выстраивались у стены, опускались на пол, рассаживались около чертежных -столов..'Волжский пытался перекричать гам:
— Товарищи-и! — взывал он.— Не трогайте ничего на столах.,. Не мните чертежи... Товарищи!
Председатель молча ожидал, когда наступит тишина. Он медленно поднялся со стула и оглядел примолкнувший зал.
— Много вас,— произнес он и вздохнул.— А если со всего города собрать?
— Стены развалятся! —- выкрикнул кто-то.
— Что я могу вам сказать? — председатель на секунду задумался. Болезненная усмешка тронула его губы.— Нет у меня ни комнат, ни подвалов... Даже сараев нет...
— Теперь мы, небось, и не нужны стали,— бросил чей-то голос.— Пропадай...
— Это ты глупости говоришь,— председатель обернулся к нему и качнул головой.— Зря...х Какая война была... А победу вырвали. Как думали, помнишь? Главное — победить и выжить! Не так?
— Агитируешь? — крикнули из зала.
— Вас? — сухо улыбнулся председатель.— Нет, не те вы люди, чтобы пустым словам верить. Сами знаете все. Я зачем сюда пришел?.. Хорошее это здание, где мы сейчас сидим? Пожалуй, семей двадцать вселить можно... Вот тебя... Тебя, отец...
Председатель кивнул на старика в малахае, который внимательно слушал, прислонив голову к ножке чертежного стола.
— А мы этот дом отдали им,— председатель показал на архитекторов.— Бумажным крысам, моли канцелярской...
В зале послышался легкий смешок. И только один голос, напряженный, злой, закричал:
— Разогнать их надо! А комнаты — по жребию... Детишки гибнут!
— Ну, что ж,— председатель недобро сощурился.— Если они делом не занимаются — так и поступим. А пока давайте послушаем их.
В зале наступила мертвая тишина. Самойлов вышел к чертежам, взял в дрожащие руки тонко оструганную палочку, лихорадочно завертел ее пальцами, словно пытаясь переломить. Лицо его покрылось испариной. Он не мог выдержать устремленные на него недоверчивые взгляды.
— Проект, представленный вам для рассмотрения,— начал он тихим, срывающимся голосом,— является э-э-э... Является, так сказать, пока проектом, находящимся на стадии... э-э-э... на стадии технической разработки... Технический проект...
— Ты на бога не бери,— желчно произнес какой-то инвалид.— Говори сразу... А то «так сказать... пока...» А что «пока»?! Галстуки понадевали!
— Я должен сообщить уважаемому собранию,— смутился Самойлов,— что стадий проектирования существует три... Проектное задание... Технический проект... Рабочие чертежи...
— А дома? Дома когда?! — закричал дед в меховой шапке.— Сам-то где живешь?
— Ну, знаете...—пробормотал Самойлов и, с хрустом сломав палочку, торопливо направился к молча стоявшим архитекторам.— Я так не могу. Не могу! — с отчаянием сказал он.— В конце концов, есть настоящие авторы!
Владимир вдруг оттолкнулся от стены, шагнул вперед и остановился перед залом. В измятой шинели, в кирзовом сапоге, опершись на костыль, Владимир смотрел на людей, искал в их глазах сочувствие, но видел только чужие, настороженные лица.
— Как же так? — прошептал он. — Вы что, не верите им?
Зал слушал, не прерывая, только в дальнем углу кто-то шумно завозился и затих.
— Как же так?! — повторил Владимир.— Вы знаете, сколько времени надо, чтобы взорвать дом? Секунду! А если построить его? Год времени!.. А город? Страшно подумать... А если поднимать на ноги пол-России?!
Он говорил, и ему было душно оттого, что они сидели перед ним вот такие — молчаливые, злые, с лицами, застывшими в угрюмом напряжении. Он чувствовал, как поднимается в нем тревожная сила.. Она вошла в его зазвеневший голос, напрягла все тело.
— Посмотрите,— Владимир протянул руку к архитекторам.— Посмотрите на них... Что в них вам не нравится?! Морды не такие? Галстуки носят! А что у одного вместо руки железной крючок? А другой кровью харкает — легкие воздушной волной отшибло... Вы живые люди. Закройте глаза, представьте — чистые улицы... Черный асфальт. Белые дома... Фонтан До небес... Это же будет! Смотрите! — Владимир метнулся к стене. Он рванул бумагу. На листе фанеры стоял макет города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85