Какое-то время Джованни рано утром уходил «на работу» и к вечеру возвращался. Он не смел признаться, что стал безработным. Каждый месяц надо платить сто шестьдесят тысяч лир за квартиру, а где их взять? Он пытался оказывать какие-то услуги на вокзале, в порту прибывающим пассажирам, но конкурентов у него было столько, что когда все же удавалось что-то заработать, это почти ничего не меняло.
Каждый вечер,ложась спать, он давал себе слово утром сказать обо всем Лауре. По наступало утро, и Джованни не в состоянии был произнести роковые слова, после которых все-все изменится и семья его превратится в нищих, которым уготовано голодное существование. Где найти ночлег, где искать крышу? Особенно сейчас, когда наступила осень и сырые холодные туманы наползали с моря, затопляя город белесой, пронизывающей мглой. Тайком от Лауры он продал свои часы, куртку, смену белья, какие-то еще мелочи, чтоб хоть за две недели уплатить хозяину за квартиру. Лаура удивлялась, что он принес в получку так мало денег, но Джованни, пряча глаза, Долго и путанно объяснял: у него попросили взаймы.
Ему казалось, что Лаура о чем-то догадывается, и он держался обособленно, угрюмо молчал, надеясь, что она, видя, в каком он скверном настроении, не посмеет подступиться с расспросами.
Однако без конца все это продолжаться не могло. Джованни слышал, как она плакала в подушку. Очевидно, не могла понять, что происходит, и уж совсем невмоготу
было выдерживать ее укоризненный взгляд, когда Он, возвратившись домой, чтобы избежать объяснений, придирался по пустякам, зная, что жена обидится и с ним уже не заговорит.
Антонио так старательно делал вид, будто ничего не замечает, что Джованни порой казалось — старик обо всем догадывается.
В тот день шел мелкий въедливый дождь, и Джованни долго стоял в нише высокого дома, чтобы одежда и ботинки сразу не промокли, а то совсем замерзнешь. Деваться некуда. Будь в кармане хоть какая-то мелочь, зашел бы в бистро и посидел там за чашечкой кофе. Но в карманах пусто. Последнюю мелочь выгреб еще позавчера, а взять у Лауры на сигареты он никак не мог.
Дождь стал стихать, и Джованни вышел из своего укрытия, намереваясь пойти па вокзал. Он не торопился, потому что в это время там нечего делать. Прохожих было мало, и вдруг ему показалось, будто за ним кто-то идет. Оглядываться не стал. Вчера, когда возвращался домой, такое же померещилось. Он непроизвольно ускорил шаг. Нет, теперь уже никаких сомнений — кто-то его догоняет.
Джованни резко обернулся и вскрикнул от неожиданности: к нему приближался Агостино.
— Ты?! Здесь?!
— Как видишь! — весело сказал Агостино и крепко стиснул ему руку.— Желающих в это время нырять в Лазурной бухте не находится, и я приехал в Геную по делам отца.
— Рад тебя видеть! — искренне произнес Джованни, совсем позабыв о том, как старательно скрыл от друга свой отъезд.
Но Агостино тут же ему об этом напомнил.
— Ты не представляешь, как мы тогда спешили,— с некоторым смущением ответил Джованни.— Помнишь ту обстановку: смерть Корины и... все такое. Хотелось поскорей увезти Лауру.
Казалось, Агостино этому поверил, безразлично кивнул и предложил выпить по чашечке кофе. В бистро он заказал по рюмке, потом по другой коньяку, и Джованни, разомлев от тепла и спиртного, рассказал ему о своих бедах. Да и таиться не имело уже никакого смысла, раз они здесь встретились. . .
— А знаешь, вчера вечером мне показалось, будто я тебя видел,— как бы между прочим сказал Агостино.— Но потом ты исчез. Вот я и решил сегодня снова пройтись по этой улице, и, как видишь, повезло, встретились.
— Мне-то уж определенно повезло,— подхватил Джо-ванни. Он был убежден, что, если попросит у Агостино взаймы, тот не откажет. Думать о том, как потом вернуть долг, не хотелось. Может, отыщется какая-либо работа.
— Значит, Лаура и синьор Антонио не знают, что ты безработный? — уточнил Агостино.
Джованни отрицательно качнул головой, все еще не решаясь высказать своей просьбы.
— Что и говорить, таким, как мы с тобой, вредно спешить с женитьбой. Лаура, конечно, красивая девушка, но...
— Что об этом говорить? — вспыхнув, прервал его Джованни.— Я люблю Лауру.
— Так о чем я толкую. В твоем сегодняшнем положении, скажем так, не очень-то приятно видеть, как семья нуждается в самом необходимом.
Джованни решил, что сейчас самое подходящее время попросить денег, чтобы уплатить хоть часть за квартиру. И, запинаясь, он высказал свою просьбу.
— О чем речь! — Агостино как будто даже обрадовался представившейся возможности помочь другу. Сразу же достал из внутреннего кармана пачку денег. И тут Джованни вдруг подумал, каким путем они заработаны. Но отступать было некуда. Да и не хотел он отказываться от такого исключительного случая.
— Здесь двести миль. Возьми... Ну, ну, какие благодарности. Нам ли считаться?! — добродушно улыбался Агостино.— Разве ты не помнишь, как однажды, когда я увяз с Лилиан...
— Да, эта парижаночка тебя здорово подвела,— расхохотался Джованни, вспоминая, как его друг без памяти влюбился, выполнял все капризы обожаемой Лилиан, а та, ободрав его до нитки, неожиданно исчезла.
Они заказали еще коньяку, Джованни чувствовал себя снова бодрым, полным сил и надежд. О своих делах Агостино упомянул вскользь. Лавочку с морем пока при-шлось прикрыть. Что подумают власти, если он теперь ни с того ни с сего вдруг полезет в воду? Да и яхты
не больно часто посещают побережье — не та погода. А если какой-нибудь чудак и совершает путешествие, так ведь непременно привлечет к себе внимание.
— Так на что же ты теперь живешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58