..
Это ехал Потап с мешком картошки на телеге и лопатой.
Воронко, не ожидая, пока его остановят, остановился сам.
— На сплав чего не пошел?— спросил Потап.
— Да что-то настроения не было,— сказал Йыван.— И дома дел набралось.

— Старики-то вроде живы,—- сказал ему Потап и посмотрел на лапти, помолчал.— Свадьбу недавно играли...
— Свадьбу? У кого же?
— Да Полат сына женил...
— Давлетку, что ли?
— Его.
— На ком?
— А из Нырьял дьячка Егошина девка... У Йывана так и отлегло от сердца.
— Ну и хорошо, чего Давлетке надо,— сказал Йыван, и ему уже не терпелось проститься с Потапом и побежать в близкую деревню — хорошо слышно, как кричат петухи.
— Да вот еще новость,— сказал Потап,— у Каврия-то жила в работницах девушка...
— Ну?.. Что?
— Сандай, кажется...
— Сандай,— сказал Йыван, и лицо его побледнело.— Чего с ней?
— Да пропала, третий день нет девки...
— Как пропала? Когда? Почему? Да говори же ты, дядя Потап!..
— Что говорить-то, не знаю...— Потап взглянул на Йывана и отвел глаза.— Сам-то я не знаю, не видел, а люди говорят, будто Мигыта... изнасильничал, а папаша-то ее выгнал той же ночью со двора...
— Куда выгнал? — Йыван схватился за грядку, телега качнулась, скрипнув.
— Да куда сирот выгоняют — на улицу,— сказал Потап.
— Где она теперь?
— И... и не знаю, Ванюшко, и никто не знает. Федор вон сказывает, что ночью видел... Что-то, говорит, проснулся, словно кто в бок толкнул, в окно глянул — идет по деревне девка, и босая, да в темноте не разглядел — кто, а вроде как плачет — слышно... Ну, опять, говорит: кто такая да куда среди ночи пошел, никого нет. Покричал, никто не отзывается. Ну, думает, поблазнило. Вернулся домой-то, а у самого, говорит, душа не на месте. Пошел еще на дорогу, поглядел, и правда — следочки есть, босыми ногами пройдено, и свежий след-то, ясный. А что делать, куда бежать?.. Утра дождался, сходил на деревню, поспрашивал, да никто ничего не говорит. Федор решил, что не иначе, как Овда по деревне-то шла. А- уж на другой-то день и пошел слух, что нет работницы-то у Каврия, ушла, мол, куда-то... Потом и про Мигыту пошел слух, так, мол, и так...
Урядник вчера из волости приезжал, походил, порас-спрашивал, да ведь кто чего знает? Один бог все знает, да помалкивает.
— Сами разберемся,— сказал Йыван.
— Эх, Йыван...— Потап вздохнул и покачал головой.— Оно бы, может, и не помешало, да как к этому подступиться?..
— Разберемся, дядя Потап,— глухо, словно кому-то угрожая, сказал Йыван.
Потап положил свою руку на побелевшие пальцы Йывана, стиснувшие грядку.
— Ну, иди домой, устал ведь,— мягко сказал он.— Может, еще и найдется,— тихо добавил Потап и, сощурившись, поглядел на призрачно блестевший под солнцем дальний конец озера — и только он и виден был с дороги. Потап и сам не знал, верит ли в то, что Сандай найдется, но без надежды человеку никак нельзя жить на этом свете. Только редко оправдываются они, надежды бедных людей...
— Ступай, порадуй мать — ждет не дождется тебя...— сказал Потап и шевельнул вожжами.
Воронко недовольно мотнул хвостом, телега скрипнула колесами и валко покатилась вдоль загороды к Потаповой полосе.
Йыван посмотрел на деревню, до которой оставалась последняя сотня шагов из его сегодняшней длинной дороги...



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99