Странно, но не оставляло ощущение, что за мной следят. Но кто? Вряд ли
я ощутил бы так тревожно связь с Теми, Кто Послал. Они и так видят моими
глазами, слышат моими ушами, а то, что я понял или осознал, становится
мгновенно ясно им тоже. Они перестанут получать от меня информацию, если
меня здесь прибьют. Тогда им придется посылать другого агента...
По спине пробежал неприятный озноб. Что-то не нравится ощущение насчет
прибьют... Почему-то кажется, что я втиснут в это тело так, что если
погибну, то погибну на самом деле.
Я постарался отогнать леденящую мысль подальше. С чего бы я так просто
дал себя прибить? Аборигены как-то живут, а я наверняка наделен особыми
способностями. Я же вижу в какой примитивный мир попал, совсем молодой и
варварский, планета вовсе неосвоенная,
Возможно, меня нарочито не снабдили всеми данными.. Возможно, добытые
ранее данные сбивали предыдущих... исследователей, скажем так, пока я не
определю свою настоящую роль. Может быть, я просто рядовой террорист,
которому поручено что-то взорвать или кого-то убить...
Я прислушался к себе, по телу прошла неприятная дрожь. Нет, убить вряд
ли. Дрожь возникла где-то глубоко внутри, вовсе не на материальном уровне,
а уж потом передалась этому непривычно огромному телу. Скорее всего, у меня
миссия поважнее. И поинтеллектуальнее, так здесь говорят. Для простых
исполнителей подбирают людей... гм, вспомнить бы каков я на самом деле... с
более простыми чувствами.
В висках начала нарастать боль. Сперва тупая, медленно растеклась по
всей голове, а с боков начали стучать острое молоточки, словно кирки,
которыми долбят скалу.
Я стиснул ладонями виски. Под кончиками пальцев дергалось,
пульсировало. С каждом толчком в череп словно забивали острый гвоздь. Я
сжал челюсти, стараясь превозмочь боль, прошептал мысленно: давай сначала.
Итак, я очнулся в этом теле. Без памяти о своем прошлом...
Резко зазвенело. Вздрогнув, я панически огляделся, не сразу сообразил,
что это так называемый телефонный аппарат. Трубка едва не подскакивала,
вдобавок мигал зеленый огонек.
Я не стал бы снимать трубку, но мой разумоноситель, действуя на
заученных рефлексах, протянул длинную руку с редким волосяным покровом по
всей коже, звериные пальцы цапнули, сняли. Мелькнуло черное, я ощутил как к
уху прижалась прохладная пластмасса.
Голос разумоносителя произнес:
- Алло?
- Это Конопатый? - спросил уверенный мужской голос. Не дожидаясь
ответа, сразу же потребовал: - Позови Протасова, да побыстрее!
Я спросил осевшим голосом:
- Вы куда звоните?
- В прачечную, куда ж еще? - удивился голос. В нем появилось
раздражение. - И пусть пошевелится!
Я проговорил с сильно бьющимся сердцем:
- Вот в прачечную и звоните.
Опустил трубку в ее ложе, там такие рычажки, они прерывают при
надавливании связь, но сердце еще некоторое время колотилось учащенно, а в
голове метались горячечные суматошные мысли.
Черт, этот мир дик и нестроен, а я, видимо, сохранил ту
чувствительность... или хотя бы часть ее, что присуща Мне, потому даже
пальцы вон дрожат будто кур крал. Но все-таки насколько этот мир дик! Даже
такая грубая и упрощенная связь не в состоянии правильно найти абонента...
Или было что-то другое?
Ноги сами понесли в ванную комнату. С этим зеркалом связана какая-то
магия. Из глубины на меня почти враждебно взглянуло знакомое, но и чем-то
чужое лицо. Словно с того момента, как я осознал, что всажен в это тело...
и в эту эпоху, что-то переменилось даже во внешности. Взгляд стал другим,
само лицо неуловимо изменилось.
Самец чуть выше среднего роста, с внимательными глазами, выразительным
лицом. Впрочем, я мог оказаться и в теле женщины. Пока что не знаю,
случайность ли, что я оказался именно в этом теле.
Кончики пальцев осторожно ощупывали лицо. Брови достаточно широкие,
чтобы задерживать пот, стекающий со лба, и длинные, чтобы отводить его
струи мимо глаз. Глаза расставлены широко, что обеспечивает бинокулярное
зрение, а широкая радужная оболочка позволяет принимать все цвета. Ресницы
густые... зачем... ага, предохраняют глаза от пыли. Чуть отогнуты концы,
это чтобы не слипались во сне, не смерзались на морозе, если выступит слеза
от холодного ветра. Понятно назначение носа, ноздрей, и даже волос в
ноздрях, что отлавливают пыль, не пуская в легкие... Понятно зачем сердце,
внутренности, весь этот сложнейший механизм, именуемый человеческим телом.
Но, похоже, не здесь ответ: зачем я всажен в это тело, и что я должен
сделать в этом отрезке времени?
Когда вернулся на кухню, мой разумоноситель привычными движениями
засыпал коричневые зерна в примитивную электромельницу. Сразу затрещало,
это его пальцы надавили на выступающую кнопку. За прозрачным колпачком
взметнулись по кругу коричневые комочки, затем треск перешел в надсадное
жужжание. под колпаком носилась по кругу темнокоричневая пыль, кофемолка
тряслась, начала быстро нагреваться.
Так же заучено, даже без участия убогого интеллекта, руки
разумоносителя щелкнули переключателем на электроплите, на черную конфорку
без стука опустилась джезва. Когда вода закипит, эти руки бездумно засыплют
кофейный порошок, вовремя снимут, когда пузыристая пена поднимется над
краем, дадут отстояться самую малость, перемешают, позволят чуть
отстояться, разольют по чашкам... Все на простейших алгоритмах, как
утренняя поездка на работу, как вопросы и ответы о здоровье...
Горячий напиток обжег горло.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5