- Что делаешь ты, учитель? Они ведь живые, они твои творения;
останови руку свою!
- Я нарушил волю Единого, Творца Всего Сущего, - простонал Ауле и
поднял молот; но Артано схватил его за руку, пытаясь предотвратить удар. И
гномы отшатнулись от Ауле в страхе, и взмолились о пощаде.
Тогда, видя смирение Ауле и его раскаяние, возымел Илуватар
сочувствие к нему и его замыслу. И так сказал Илуватар:
- Я принимаю дар твой. Ныне видишь ты: они живут своей жизнью и
говорят своими голосами...
И Ауле опустил молот свой, и возрадовался, и возблагодарил Илуватара,
говоря:
- Да благословит Единый творения мои!
И сказал на это Илуватар:
- Как дал я суть и плоть мыслям Айнур, когда творился мир, так ныне
дам я твоим творениям место в мире. И будут они такими, как ты замыслил
их; я дал им жизнь, и более не изменю ничего в них. Но я не потерплю,
чтобы пришли они в мир раньше, чем Перворожденные, как было по мысли моей;
и не будет вознаграждено нетерпение твое. Станет так: будут они спать под
скалами, пока не пробудятся Перворожденные, дети мои, в Средиземьи; и ты
будешь ждать до той поры, пусть и покажется долгим ожидание. Но когда
придет время, моей волей будут пробуждены они; и будут они как дети тебе;
и часто будут бороться они с моими детьми: мои приемные дети - с
избранниками моими.
И вновь на коленях благодарил Ауле Илуватара, и сделал по слову его;
потому до пробуждения Эльфов под скалами Средиземья спали Семь Отцов
Гномов.
Но гнев был в сердце молодого Майя, ибо слышал он ложь Единого и
видел рабскую покорность Ауле. И так сказал он:
- Я почитал тебя Учителем своим, но ныне я отрекаюсь от тебя, и
проклинаю трусость твою. Только трус мог поднять руку на творения свои.
- Ты... - Ауле задохнулся от возмущения, - Как смеешь ты, слепое
орудие в моих руках, слуга, раб, так говорить со мной!
- Смею. Я не раб тебе. И не слуга тебе более. И я повторяю: ты трус,
как и все те, кто бежал в Валинор!
- Ты... ты... - Кузнец не находил слов; и, наконец, выплюнул: -
Видно, слишком многое дал тебе Мелькор!
- А-а, значит, не ты создал меня.
- Да! И убирайся к нему! И будь ты проклят! Ты еще вернешься, еще
будешь вымаливать прощение!
Артано смерил Ауле презрительным взглядом.
- Ничего, посидишь в цепях - остынешь! - шипел Кузнец.
Артано холодно усмехнулся:
- Ну что ж, попробуй!
Ауле дрожал от бессильного гнева, но не двигался с места.
- Трус. Будь проклят, - сказал Артано. И, плюнув под ноги Ауле, он
повернулся и пошел прочь - во тьму. Ауле не посмел преследовать его. Он
вернулся в Валинор.

...Майя шел быстро и уверенно, сжимая кулаки. "Трус, ничтожество.
Илуватар, видно, не терпит соперников: одного проклял, другого - запугал.
Ну, ничего. "Убирайся к Мелькору", говоришь? И уйду. Он, по крайней мере,
ничего не боится. Даже гнева Единого..."
Он остановился. Говорили ведь: Властелин Тьмы. Враг. "А я иду к
нему... Что он сделает со мной?" Страх проснулся в душе Майя, но он
пересилил его. "Пусть делает, что хочет. Вернуться? Покаяться, валяться в
ногах?
У этого труса?! - Ну, уж нет! Нет мне пути назад. Скажу: я пришел,
прими меня к себе. Пусть делает, что хочет - все лучше, чем унижение..."
У черных врат Утумно он остановился в нерешительности. Но тут перед
ним предстала фигура - очерком багрового пламени во тьме: Балрог. Он
сделал знак: следуй за мной. И Майя повиновался. Черные врата открылись.
Они спускались по длинным крутым лестницам - словно в сердце Арды.
Они шли по бесконечным анфиладам подземных залов, и Майя изумленно
оглядывался по сторонам.
Но последний зал поразил его больше, чем все уже виденное. Черный
каменный пол; но стены и своды светятся ровным мягким светом. Словно
застывшие струи воды - сталактиты; кажется - тронь, и отзовутся легким
звенящим звуком...
Майя стоял перед троном Властелина Тьмы; его проводник, Балрог,
незаметно исчез куда-то: он был один.
Майя поднял глаза - и замер.
Это лицо - гордое, величественное и прекрасное - было первым, что
увидел он при пробуждении. Потом лишь - Ауле. Майя расспрашивал Кузнеца о
том, кто это был, на что тот неизменно отвечал: "Ты - создание моей мысли;
а это... тебе показалось." Майя поверил, но забыть не смог.
Теперь Майя увидел его снова.
"Мелькор... Значит, Мелькор. Ауле проговорился."
- Приветствую тебя, Вала Мелькор.
Мелькор пристально посмотрел на Майя в огненных и черных одеждах, и
легкая насмешка была в глазах его.
- Привет и тебе, Майя Ауле, Артано-Аулендил.
Молодого Майя передернуло.
- У меня больше нет имени. И более я не слуга Ауле!
- Почему?
Майя стал рассказывать, сжимая кулаки от гнева. Мелькор слушал молча
и, наконец, сказал:
- Значит, так ты ушел. Ты смел и дерзок, Майя. И чего же ты хочешь от
меня?
- Я хочу стать твоим учеником. У меня ничего нет - только это, - Майя
снял с пояса клинок и протянул его Мелькору, - Возьми. Только прими к
себе!
Мелькор, не глядя, взял оружие и насмешливо сказал:
- Ученичество не покупают дарами. Разве ты не знаешь этого?
Но, когда взглянул на клинок, лицо его изменилось. Две стальных змеи
сплетались в рукояти, и глаза их горели живым огнем.
- Откуда тебе известен этот знак?
- Не знаю... Может, сказал кто-то, а может, я знал всегда... Мне
показалось - Мудрость Бытия...
- Ты прав; только это идет из Тьмы. А - камни? Я никогда не видел
таких; что это?

...Клинок был первым, что сделал он без помощи Ауле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51