Вряд ли можно
было подобрать худшую троицу и вечер лучше, чем тот.
Но обычай есть обычай и собрались мы на поминки. Потом, так же, как и
сейчас, я стал копаться в своей душе, бередя рану, вызванную гибелью
компаньона и доброго товарища. Я совершенно замкнулся в себе.
Джилберт Гамильтон. Сын плоскоземельцев, появившийся на свет в апреле
2093 года в Топеке, штат Канзас. Родился с двумя руками и без признаков
выдающихся способностей.
Плоскоземелец - это придуманное поясовиками название, относящееся к
землянам; в особенности, никогда не бывавшим в космосе. Я не уверен даже,
смотрели ли мои родители вообще когда-либо на звезды. Они управляли
третьей по величине фермой в Канзасе - десятью квадратными милями пахоты
между двумя широкими полосами города, идущими вдоль двух автострад. Мы
были горожанами, как и все плоскоземельцы, но когда перенаселение вконец
надоедало мне и моим братьям, у нас были хотя бы две обширные полосы
земли, на которых можно найти уединение. Игровая площадка в десять
квадратных миль, где нас ничто не стесняло, кроме растений и
механизмов-автоматов.
Мы честно смотрели на звезды, мои братья и я. Из города звезд не
увидишь - их заслоняют огни. Даже в поле звезд не было видно близ
освещенного горизонта. Но прямо над головой они были - темное небо,
усеянное яркими точками; иногда с плоской белой луной.
Двадцати лет я отказался от гражданства ООН, чтобы стать поясовиком.
Я мечтал о звездах, а правительство Пояса владело почти всем в Солнечной
системе. В обломках скал таились сказочные богатства, богатства,
принадлежащие разбросанной цивилизации нескольких сот тысяч поясовиков.
И я тоже хотел получить свою долю.
Это было нелегко. Право иметь лицензию на одиночный корабль можно
было получить только через десять лет. А пока что мне приходилось работать
на других и учиться избегать ошибок, которые могли бы оказаться для меня
гибельными. Половина плоскоземельцев, отправившихся в Пояс Астероидов,
погибают в космосе, не успев заработать себе лицензии.
Я добывал олово на Меркурии и экзотические соединения в атмосферы
Юпитера. Я буксировал лед из колец Сатурна и ртуть с Ганимеда. Однажды наш
пилот совершил ошибку, причалив к неизвестной скале и нас унесло чертовски
далеко от базы. тогда с нами был Кубс Форсайт. Ему удалось смонтировать
связной лазер и направить его на Икар, чтобы нам прислали подмогу. В
другой раз механик, ведущий на нашем корабле профилактические работы,
позабыл сменить поглотитель и мы все опьянели от алкоголя, начавшего
вырабатываться в атмосфере корабля, которой мы дышали. Трое из нас спустя
шесть месяцев изловили этого механика. По слухам, он остался в живых.
Большей частью я бывал в составе экипажа из трех человек. Члены
команды постоянно менялись. Когда Оуэн Джеймисон присоединился к нам, он
сменил космонавта, заработавшего наконец-то себе лицензию на право
владения одноместным кораблем, которому не терпелось начать охоту за
скалами для себя лично. Он оказался слишком нетерпелив. Впоследствии я
узнал, что он совершил лишь один полный рейс (туда и обратно) и половину
другого.
Оуэн был примерно моего возраста, но более опытен. Он был поясовик и
по месту рождения, и по воспитанию. Его голубые глаза и светлый хохолок,
как у какаду, резко выделялись на фоне характерного поясного загара. он
всегда был чуть полноват, но в невесомости казалось, что у него появляются
крылья. Я взялся подражать его манере передвижения, чем очень потешал
Кубса.
Свою ошибку я сделал не раньше, чем мне исполнилось двадцать шесть
лет.
Мы выводили скалу на новую орбиту с помощью бомб. Работали по
контракту. Технология этой операции восходит к временам заселения Пояса
Астероидов и такой способ транспортировки до сих пор быстрей и дешевле,
чем использование корабельного привода. Мы применяли обычные бомбы
промышленного производства, компактные и не загрязняющие среду
радиоактивными отходами. Устанавливали их так, чтобы каждый следующий
взрыв углублял кратер и создавал канал, направляющий реактивную силу
дальнейших взрывов.
Мы произвели уже четыре взрыва, а когда произошел пятый, мы
находились неподалеку, по другую сторону скалы.
От этого взрыва скала раскололась.
Бомбу устанавливал Кубс. Определенная часть вины за ошибку ложилась и
на меня, ибо каждый из нас троих должен был интуитивно чувствовать, когда
надо убираться подобру-поздорову. Вместо этого мы вели наблюдение,
чертыхаясь, когда драгоценная, содержащая кислород скала превращалась в не
имеющие никакой ценности обломки. Мы зачарованно следили, как из этих
осколков постепенно образуется облако... и пока мы так любовались, один
быстролетящий камешек нас догнал. Двигавшийся слишком медленно, чтобы
испариться при ударе, он тем не менее рассек тройной корпус из закаленной
стали, полоснул меня по руке и пригвоздил Кубса Форсайта к стене, пробив
ему грудь в области сердца.

Вошла пара нудистов. Они стояли, помаргивая, на середине кабинета,
пока их глаза не привыкли к голубым сумеркам, а потом с радостными криками
присоединились к группе своих товарищей, расположившихся за двумя
столиками. Краешком сознания я наблюдал за ними и подслушивал, размышляя
над тем, чем отличаются нудисты-плоскоземельцы от своих
собратьев-поясовиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28