Для друга, все что угодно, подумал Люк, и спрятал управление в пепельницу.
Земля уменьшалась. Край здания позади него понёсся енмз — все шестьдесят этажей. Теперь он видел глубокие рубин, оставленные Гринбергом и Меснеем. Волнистое термоядерное пламя разбрызгало расплавленный бетон во всех направлениях и, образовав крупные кратеры и запутанные червеобразные расплывы, достигло входа в тоннель для пассажиров, расплавило металл, и он стекал по ступеням. Люди и машины работали., наводя порядок.
Под ним показалась солнечная площадка. Люк опустил передвижное кресло на крышу, промчался мимо изумлённых пациентов, которые принимали солнечные ванны, и въехал в лифт.
Спускаясь, Люк никого не встретил. Он вышел на пятьдесят втором этаже и предъявил медсестре своё удостоверение.
Все они находились в одной палате. Мадей, Сендлер, Базин, Кац, и те двадцать восемь парней, которые находись ближе всего к Кзанолу, когда тот переживал вспышку раздражения; семерых похоронили в пластиковых коконах. Пришелец забыл приказать им укрыться, и они оказались на пути взрывной волны при старте “Золотого Кольца”. Остальные находились под гипно-стимуляторами. Их лица иногда кривились от переживаемого во сне насилия.
— Я Джим Скервулд, — произнёс белокурый, круглолицый мужчина в униформе врача. — Слушаю вас, мистер Гарнер. Чем могу быть полезен?
— Там нам будет лучше. — Гарнер показал взглядом на ряд медицинских резервуаров. — Можно кому-нибудь из этих людей ввести дозу скополамина? У них может быть информация, которая необходима мне.
— Скоп? Не думаю. Мистер Гарнер, что с ними произошло? В колледже я изучал кое-что по психиатрии, но никогда не слышал ничего похожего. Это не уход от реальности, это непрямой и не косвенный испуг… Они безнадёжны, но не как остальные больные. Я бы сказал, что таким способом они уходят от контакта с другим разумом. Если бы вы могли рассказать мне об этом побольше, у меня, может, появился бы шанс вылечить их.
— Действительно. Вот всё, что мне известно… — Гарнер рассказал доктору обо всём, что случилось с тех пор, как статую вытащили из океана. Скервулд молча слушал.
— Тогда он не только телепат, — произнёс доктор, едва Гарнер кончил говорить. — Он может управлять умами. Но что надо было приказать им сделать, чтобы вызвать это? — Он жестом указал на ряд спящих пациентов.
— Ничего особенного. Не думаю, что он отдавал приказы все время. Он просто получил чертовское потрясение и закричал, как только он умеет. — Люк опустил огромную ладонь на плечо доктора, и Скервулд к своему удивлению пригнулся под её тяжестью. — Теперь, если вы плакируете вылечить их, я хотел бы знать, за кого они себя принимают? За самих себя? Или за пришельцев? Инопланетянин мог наложить свой собственный эмоциональный образ на них или даже свой образ памяти… Со своей стороны и в интересах Сил я хотел бы знать, почему и Гринберг и инопланетянин отдельно друг от друга похитили космические корабли я стартовали с Земли. Им должно было быть известно, что они взяли межпланетные корабли, а не межзвёздные колониальные суда. Значит база пришельцев где-то в солнечной системе? Что они предпримут дальше? Возможно нам удастся вычеркнуть обе проблемы одновременно, доктор Скервулд?
— Да, — медленно произнёс Скервулд. — Вероятно вы правы. Дайте мне час, чтобы найти человека с самым крепким сердцем.
Вот почему Люк всегда держал несколько книг в перчаточном отделении своего кресла. Его работа предполагала долгие ожидания.
Артур Т.Кац, квалифицированный пилот прямоточно-реактивных судов (типа С, Д и Х-1), буйно метался, бесцельно молотя руками по воздуху. Он начал выпускать газы.
— У нас всего несколько минут, — предупредил Скервулд. — Он выведен из-под гипно-стимулятора, но будет пробуждаться естественно.
Гарнер кивнул. Он внимательно изучал человека, прищурив глаза и слегка поджав губы. Он наблюдал за ним, как странная собака, размышляющая над тем, лизнуть ли его в лицо или перекусить горло.
Кац открыл глаза. Они округлились, затем закрылись до отчаяния плотно. Кац осторожно открыл их снова. Он застонал и бессмысленно задвигал руками по воздуху. Он начал задыхаться. Это выглядело ужасно. Когда ему как-то удалось поймать дыхание, он несколько секунд ловил ртом воздух, потом стал задыхаться снова. Он вселяет ужас, подумал Гарнер, и не только потому, что может задохнуться.
Скервулд нажал на клавишу, и автодок Каца вбрызнул в лёгкие больного успокоительное. Кац рухнул на спину и глубоко вздохнул, Скервулд включил гипно-стимулятор Каца.
Гарнер резко спросил:
— Кто-нибудь из этих людей был хоть немного психически чувствительным?
Арнольд Диллер, инспектор по двигателям (всех условных типов), сделал глубокий вдох и начал раскачивать головой вперёд и назад. Казалось, он поставил цель сломать себе шею.
— Я хочу, чтобы мы нашли кого-нибудь с высокой телепатической способностью, — сказал Гарнер. Между ладонями он катал растёртые в пыль кусочки сигареты. — У него должен быть более лучший вид. Взгляните на этого малого!
— Мне кажется, он выгладит неплохо, — согласился Скервулд.
Гарнер покачал головой:
— Это лишь слабенький предвидев… Если бы парень был силён в этом, то убежал бы, а не прятался, когда инопланетянин нанёс удар. Как можно защитить его от телепатии? Он…
Скервулд встряхнул его руку, призывая к молчанию.
— Диллер! — произнёс Скервулд очень властно.
Диллер перестал раскачивать головой и посмотрел вверх.
— Вы понимаете меня, Диллер?
Диллер открыл рот и начал задыхаться. Потом опять закрыл его и кивнул, дыша через нос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62