Из.-за
них-то я жил в конуре, из-за них не мог позволить себе жениться снова.
Пока Луиза отпирала дверь, Моррис купил в автомате газету.

В баре царил страшный беспорядок. Вчера мы с Луизой кое-как протерли
столики, собрали грязные стаканы и высыпали содержимое пепельниц в
мусорные урны. Но стаканы так и остались невымытыми, а урны
неопорожненными.
Моррис принялся расстилать газету на полу.
А я замер на месте, держа руки в карманах.
Литтлтон вышел из-за стойки и вынес обе урны. Он выпростал их на
газету и начал вместе с Моррисом сортировать мусор.
Мои пальцы нащупали в кармане обертку от таблетки "монаха".
Совершенно верно, вчера под фартуком на мне были именно эти брюки...
Какой-то инстинкт заставил меня умолчать о находке. Я вынул руку из
кармана пустой. Луиза уже помогала агентам копаться в мусоре. Я
присоединился к ним.
Наконец, Моррис сказал:
- Четыре. Надеюсь, что это все. Но надо поискать и за стойкой.
"Пять", - подумал я. И еще я подумал: "Вчера вечером я приобрел пять
новых профессий. Не разумнее ли скрыть хотя бы одну из них?"
Если у меня хватило ума принять телепортационную таблетку,
предназначенную для каких-то многоглазых существ, то чего еще я мог вчера
наглотаться?
Может, я - стал рекламным агентом, может, вором высшей квалификации,
а, может, дворцовым палачом, в совершенстве владеющим искусством пытки? А
вдруг я напросился на что-нибудь еще более отвратительное, что-нибудь
вроде профессии Гитлера либо Александра Македонского?
- Здесь ничего нет, - сказал из-за стойки Моррис. Луиза подтвердила
его слова, передернув плечами.
Моррис протянул четыре обертки Литтлтону и распорядился:
- Отвези к Дугласу и позвони нам оттуда.
- Мы подвергнем их химическому анализу, - объяснил он Луизе и мне. -
Может сдаться, среди них попалась обычная обертка от конфеты. А может, мы
пропустили одну или две. Но пока что будем считать, что всего их было
четыре.
- Ладно, - сказал я.
- Ладно ли, Фрейзер? Может, все таки три? Или пять?
- Не знаю. - Я действительно не мог вспомнить.
- Четыре, так четыре. Две из них мы уже идентифицировали. Одна - курс
телепортации для каких-то инопланетян. Вторая - языковый курс. Так?
- Похоже, что так.
- Что он вам дал еще?
В моей голове опять поплыли какие-то клочки воспоминаний, никак не
желавшие разъединяться. Я пожал плечами.
Моррис на глазах впадал в отчаяние.
- Простите, - вмешалась Луиза. - Вы на службе пьете?
- Да, - не колеблясь ответил Моррис.
Поскольку для нас с Луизой служебные часы еще не наступили, она
смешала три джина с тоником и принесла их в одну из кабинок. Моррис
раскрыл плоский чемоданчик, который на поверку оказался магнитофоном, и
сказал:
- Так мы ничего не упустим. Луиза, давайте поговорим о вчерашнем
вечере.
- Надеюсь, что смогу вам помочь.
- Что здесь произошло после того, как Эд принял первую таблетку?
- Ммм, - Луиза взглянула на меня искоса. Я не знаю, когда он принял
первую. Но около часа ночи я заметила, что он как-то странно ведет себя.
Подает очень медленно, путает заказы. Я вспомнила, что такое приключилось
с ним прошлой осенью, когда он развелся...
Я почувствовал, как у меня застыли мышцы лица. Воспоминание о том
случае неожиданно причинило мне боль. Я отнюдь не являюсь своим
собственным лучшим клиентом, но год назад случился у меня один мучительный
вечер. Луиза сумела меня убедить, что нельзя одновременно пить и стоять за
стойкой. Поэтому я продолжал пить, а за стойку вернулся только после того,
как протрезвел.
- Вчера вечером, - рассказывала Луиза, - я подумала, что опять
возникнет та же проблема, и решила его подстраховать. Повторяла заказы,
следила, как он смешивает коктейли, чтобы не дать напутать, В основном Эд
был занят беседой с "монахом", только сам он говорил по-английски, а
"монах" испускал какой-то горловой шепот. Помните, на прошлой неделе по
телевизору показывали, как "монахи" говорят? Вот и этот шептал точно так
же. Я видела, как Эд взял у него таблетку и проглотил, а потом запил
водой. - Она повернулась ко мне и коснулась моей руки. - Я думала, ты с
ума сошел. Я пыталась тебя остановить.
- Не помню.
- В баре к тому времени уже почти никого не было. А ты рассмеялся и
сказал, что эта таблетка научит тебя ориентироваться и ты больше никогда
не заблудишься. Я, конечно, не поверила. Но "монах" включил свою
переводящую машинку и повторил то же самое.
- Лучше бы ты меня все-таки остановила, - сказал я.
- Лучше бы ты не говорил мне этого, - ответила Луиза. - Я ведь тоже
приняла таблетку.
Я чуть не захлебнулся. Я как раз поднес к губам джин с тоником.
Луиза хлопнула меня по спине и, вероятно, помогла мне перевести дух.
- Ты ничего не помнишь? - спросила она.
- Я вообще почти ничего не помню с той секунды, как принял первую
таблетку.
- Да? Но ты вовсе не казался нетрезвым. Во всяком случае, поначалу...
В разговор вмешался Моррис.
- Луиза, а что "монах" сказал о таблетке, которую дал вам?
- Ничего. Мы говорили обо мне. - Она задумалась. Потом, удивляясь
самой себе, сказала: - Не знаю даже, как это понять. Ни с того, ни с сего
начала выкладывать историю своей молодой жизни. И кому? "Монаху"! Но мне
почудилось, что он слушает меня с сочувствием.
- "Монах"?
- Да, "монах". Потом вдруг достал таблетку, дал ее мне и сказал, что
она мне поможет. Я ему поверила. Не знаю, почему, но поверила и
проглотила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20