.. Он сидел, совершенно седой, тупо уставясь в одну
точку; в таком состоянии он пребывает и теперь. Бедняга лишился рассудка.
- Кажется, все это не очень согласуется с вашей гипотезой о мстителе,
- угрюмо заметил Дюбуа. - Не будете же вы утверждать, что это были
дрессированные волки?
- Да, это звучало бы нелепо... Волки вообще не поддаются дрессировке.
Хотя, с другой стороны, существуют породы собак, очень похожие на волков.
Да и нападение стаи на экипаж в это время года настолько необычно... И
вели они себя скорее по-собачьи: загрызли жертву, но не сожрали ее. К тому
же, колесо: почему оно вдруг отвалилось? Возможно, случайность... а
возможно, ось была подпилена. Осмотр не позволяет сказать однозначно.
- Значит, вы не отказываетесь от вашей идеи? - удивился Дюбуа.
- Не знаю, мосье Дюбуа; просто не знаю. Если это преступление, то
дьявольски, просто невероятно хитрое и сложное; если же нет, то это
невероятная цепь совпадений. Приходится выбирать между двумя
невероятностями. Ну, вы готовы? Доктор ждет нас.

Когда с тяжелыми формальностями было покончено, Клавье выразил
желание поговорить с Дюбуа. Тот отрешенно кивнул.
Некоторое время оба молчали.
- Она была очень дорога вам? - нарушил, наконец, тишину доктор.
- Да... наверное, да, - ответил предприниматель, - хотя раньше я
никогда не думал об этом.
- Теперь вы уедете?
- Нет! - скрипнул зубами Дюбуа. - Именно теперь я ни за что не уеду!
Никому на свете не удастся выгнать меня из моего дома!
- Извините меня, мосье, но это приобретает характер навязчивой идеи.
Разумеется, то, что вам пришлось пережить...
- Увольте меня, доктор, от этой чепухи! Я рассуждаю так же трезво,
как всегда. На моей стороне законы вероятности. Совпадения не могут
продолжаться вечно - значит, мне не грозит опасность; или вы, подобно
инспектору, видите во всем этом злой умысел?
- Леблан по-прежнему считает, что мы имеем дело с заурядным
преступником?
- Не с заурядным; впрочем, он ни в чем не уверен. Он допускает, что в
последней трагедии в роли убийц выступили собаки.
- Насколько я могу судить, это были волки.
- А почему... почему они ее не съели?
- Ну, тут возможно очень простое объяснение. У волков чувствительное
обоняние; запах духов мог отбить им аппетит. Извините меня за такие
подробности...
- Напротив, вы меня успокоили. Теперь я точно знаю, что мы имеем дело
только с совпадениями.
- Видите ли, мосье Дюбуа... как раз об этом я хотел с вами
поговорить. Как и Леблан, я не верю в слишком большое количество
совпадений... но в данном случае я сомневаюсь, что все это мог устроить
обычный человек.
- Тогда кто же? - усмехнулся Дюбуа. - Разгневанный призрак графа же
Монтре?
- Вы напрасно так несерьезно к этому относитесь.
- Доктор?! - Дюбуа в удивлении уставился на собеседника. - Не хотите
же вы сказать, что верите в подобную чушь?! Вы, человек науки!
- Да, разумеется, мы живем в девятнадцатом веке, когда кажется, что в
храме науки осталось уложить лишь несколько кирпичей... Но это
поверхностный взгляд. Боюсь, что выстроенное нами здание - всего лишь вход
в будущий храм. В сущности, мы еще почти ничего не знаем о фундаментальных
вещах: о жизни, о смерти. Принято считать, что человек - это машина:
сердце - мотор, желудок - топка, руки и ноги - рычаги, и так далее. Но
тогда почему мы не можем собрать эту машину из отдельных деталей? Почему,
раз остановившись, она не может быть запущена заново, хотя бы причина
остановки и была устранена?
- Очевидно, детали без работы мгновенно портятся, только и всего, -
раздраженно ответил Дюбуа.
- Но почему это происходит? Отчего сложные и многообразные химические
процессы жизни быстро и необратимо сменяются химическими процессами
разложения? Отчего повреждение мозга обращает в косную гниющую протоплазму
абсолютно здоровый организм? Сердце ведь обладает собственной нервной
системой; оно не нуждается в командах мозга. Теоретически тело могло бы
жить без головы, как живет оно без ноги или руки, однако этого не
происходит.
- Убежден, что наука отыщет ответы на эти вопросы.
- Я тоже убежден в этом; но откуда мы знаем, каковы будут эти ответы?
Почему не допустить, что существует некая субстанция, назовем ее душой или
разумом, которая связана с телом, но способна покинуть его? А если эта
субстанция взаимодействует с собственным телом, то она может
взаимодействовать и с другими объектами материального мира.
- Право, доктор, вы меня разочаровали. Вы думаете, что достаточно
вместо "привидение" сказать "субстанция", и средневековые бредни обратятся
в научную гипотезу? Нет, доктор. В своей жизни я не сталкивался ни с чем,
что нельзя было бы объяснить рационально, и не встречал достойных внимания
упоминаний о чем-нибудь подобном.
- Шесть смертей подряд, мосье.
- Каждая из которых имеет разумное объяснение! В конце концов, что вы
от меня хотите? Чтобы я уехал? Жаннет пыталась уехать, это ее и погубило.
Может, мне следует принести церковное покаяние? Окропить дом святой водой
и надеть на шею венок из чеснока? Нет уж, я сделал кое-что получше. Я
сменил замки и запер двери, и у меня под рукой оружие. Если за всем этим
действительно кто-то стоит, я с большим удовольствием всажу пулю в этого
ублюдка.
- Как знаете, мосье, как знаете; и все же я убежден, что здесь вам
грозит опасность.
- Вздор, завтра прибывают новые слуги, и все пойдет, как надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10