Сангвиник, как сильный и уравновешенный индивид, чаще всего показывает окружающим образцы «традиционной» (принятой большинством представителей данной социокулыуры) речи; но в определенных ситуациях от него можно ожидать отклонений в сторону языковой и поведенческо-речевой «нетрадиционности».
Меланхолик — слабый, с низкой активностью тип человека – как правило, будет проявлять социально-пассивную «сдержанность» и в речи (причем во всех ее компонентах: лексическом, семантическом, просодическом – эмоционально-выразительном и др.).
Флегматик, как сильный и уравновешенный, но инертный тип индивида, и в речи проявляет медлительность, недостаточную интонационную выразительность и т. д.
Речь и язык – это всегда сплав «рационального» и «эмоционального». В рациональном компоненте речи заключено ее содержание, в эмоциональном – личностное отношение к выражаемому, хотя следует заметить, что и эмоциональный компонент, как правило, в той или иной степени передает содержание речи. Но в определенных ситуациях и формах деятельности язык преимущественно передает эмоциональные характеристики поведения: «Вот это да!», «Браво»! «Фу!» и т. п.[210] Выражение чувственного отношения к происходящему – естественное состояние человека. То же самое можно сказать и про выражение желаний, требований, побуждений и т. д. Эмоциональная окраска речи подчас меняет ее содержание, в чем мы постоянно убеждаемся в опыте нашей жизни.
О тесной и даже своеобразней связи языка и эмоций свидетельствует и т. н. «индекс Буземанн—Шлисманн» (235): отношение числа глаголов к числу прилагательных в нем достаточно хорошо «коррелирует» с эмоциональной устойчивостью» человека («Языковой» показатель активности определяется как количественное соотношение глаголов и прилагательных:
С помощью языка можно глубоко и необычно выразить чувства (например, так, как в известном романсе: «Звезды на небе, Звезды на море, Звезды и в сердце моем»).[211] Нельзя не отметить, что язык участвует в выражении эмоций разного рода: интеллектуальных, нравственных, эстетических и иных.
Все мы знаем, конечно, что слово ранит, но оно же способно и «вылечить», и снять стресс (даже слово бранное).[212] В стрессовых же ситуациях мы подчас попросту теряем речь или она коренным образом меняется.
В разных формах речи (устной, письменной, кинетической) существует большой набор разнообразных средств для выражения стенических и астенических эмоций.
В устной речи – это и особая лексика (например, ласковые или бранные слова), и особый синтаксис (например, «рубленые» или «неоправданно» развернутые фразы), и особая просодия (в первую очередь – то или иное интонационное оформление речи).[213]
В письменной речи для выражения эмоций, помимо средств лексических, морфологических, синтаксических, используют разнообразные средства графики, например: знаки препинания (!!!|?!| и др.), знак ударения («Понятно, что он хотел сказать»), курсив, подчеркивания, различия букв по шрифту, цвету, намеренные написания слов с заглавной или строчной буквы («вы, сидоров»; «Ваша агрессивная Кошка...»), кавычки («Об его „уме“ ходили легенды»), фигурные формы стихотворений (например, расположение текста в форме сердца, звезды) и др.[214]
В кинетической речи для выражения эмоций существует особая группа жестов – т. н. эмоциональных (собственно жестов, а также поз, мимики); в ряде случаев человек в определенных ситуациях намеренно избегает тех или иных жестов (не пользуется ими), что также является знаком. Жесты могут передавать и хорошо скрываемые эмоции.[215]
Итак, мы достаточно кратко рассмотрели взаимоотношения между основными составляющими психики и языком как средством осуществления речевой деятельности, языком как основной и весьма сложной формой «манифестации» речи. Думаем, наши читатели смогли убедиться в том, что эти отношения достаточно сложны, неоднозначны и могут меняться в зависимости от многих обстоятельств, которые нужно учитывать как при анализе взаимоотношений «психика – язык», так и при анализе процессов речеобразования (порождения и восприятия разных форм речи). Они определяются целым рядом факторов и прежде всего – видом и формой как речевой, так и неречевой деятельности, ситуацией речевой коммуникации, а также «контекстом» неречевой деятельности, той обстановкой, в которой происходит деятельность, отличительными свойствами личности и др.
ГЛАВА 8
ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОЦЕССОВ ПОРОЖДЕНИЯ И ВОСПРИЯТИЯ РЕЧИ
Часть 1. Психолингвистические теории процесса порождения речи
Проблема порождения речи относится к числу «ключевых» в психолингвистике. Во многом это связано с тем, что в большинстве психолингвистических школ (как отечественных, так и зарубежных) процессы порождения и восприятия речевых высказываний рассматриваются как основной предмет исследования психолингвистики. Ученые, работающие в этой области науки, предлагают различные варианты научной интерпретации процессов речепорождения. Некоторые исследователи, в частности Ч. Осгуд, М. Гаррет, Э. Бейтс, Б. Мак-Винни, Т.В. Ахутина и др. (13, 315, 272 и др.), предложили не одну, а несколько «моделей» процесса порождения речи, общее число которых составляет несколько десятков.[216] Достаточно полный обзор и научный анализ этих моделей был сделан А.А. Леонтьевым и Т.В. Ахутиной (13, 119 и др.).[217]
Вместе с тем потребности практики логопедической работы определяют необходимость выбора какой-либо концептуальной «модели» речепорождения, которая могла бы быть использована в качестве «базовой» теоретической модели для методики «речевой» работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148