Религиозный культ вуду возник в Западной Африке, откуда с темнокожими рабами он и попал в Америку и на острова Карибского бассейна.
В основе всех ритуалов вуду лежит исцеление. Пожалуй, самое близкое к тому, что общепринято считать «куклой вуду», — это деревянная фигурка «бохео» (bocheo) (буквально — «фигурка, наделенная властью») с маленькими отверстиями в туловище. Чтобы направить исцеляющую энергию в нужное место, в соответствующие отверстия вставлялись деревянные веточки.
«Кукла вуду» из популярного мифа на самом деле восходит к европейской фигурке poppet («кукла», «марионетка») (от латинского pupa — «кукла»), традиционно использовавшейся для колдовства. Poppet, в свою очередь, восходит к древнегреческим куклам, которые использовались в качестве защитных скульптурных образов — так называемым kolossoi. Сделанная из глины, воска, набитой ватой материи, зерна или фруктов, кукла становилась олицетворением объекта колдовства: все, что делали с куклой, должно было произойти с человеком.
Король Иаков I упоминает о них в своей «Демонологии» (1603):
«Некоторых других, о которых я говорю, он (дьявол) научил, как делать изображения из воска или глины: когда эти изображения кладутся на огонь, люди, которых они изображают и имена которых на них надписаны, начинают чахнуть и увядают от постоянно мучающей их с этого момента болезни».
Что же касается образа последователей вуду как практикующих запретную в Европе «черную магию», то безусловная «заслуга» в его создании принадлежит ранним колонистам и рабовладельцам, которые для большей пикантности приправляли свои россказни людоедством, зомби и человеческими жертвоприношениями. Именно такие истории в первую очередь разогревали воображение толпы и разжигали аппетит создателей первых кинофильмов и дешевых бульварных романов, внушая им навязчивую идею о вуду как о чем-то ужасном и темном.
Втыкать булавки в людей и созерцать их страдания — идея для христианства отнюдь не чуждая. Некоторые из наиболее зловещих образов распятия времен Контрреформации[88] выписаны столь откровенно, что не оставляют простора для воображения.
Сегодня между вуду и христианством установилось равновесие: обе традиции сосуществуют довольно мирно. Известная гаитянская пословица гласит: «Гаитяне на восемьдесят процентов католики и на сто процентов вуду».
Сколько волхвов пришло поклониться Иисусу?
Где-то от двух до двадцати. Исторически принято считать, что их было трое, поскольку принесли они три дара; хотя кто сказал, что их было не четверо, — просто один не успел заскочить за подарком, магазины закрылись, и ему ничего не оставалось, как сброситься на пару с тем, кто принес ладан?
В Евангелии от Матфея число волхвов нигде не упоминается. Кроме того, Иисус, если судить по тексту, был не новорожденным младенцем, а подросшим малышом, и жил не в хлеву, а в доме.
Большинство ученых согласны, что волхвы были священниками-астрологами, последователями Заратустры, однако число их варьируется от двух до двадцати. Цифра три установилась как общепринятый стандарт лишь в VI веке.
Тем не менее даже Церковь сегодня пересматривает свою позицию. В феврале 2004-го Синод Англиканской церкви согласовал ревизию «Книги общей молитвы»[89]. Специальный комитет рекомендовал называть волхвов, которые пришли к новорожденному Иисусу с дарами, не «мудрыми мужами» («Three Wise Men» — выражение, употребляемое в «Библии короля Иакова»), a «Magi», поскольку «Magi» является транслитерацией слова, обозначавшего некий чин при персидском дворе, носить который могли как женщины, так и мужчины.
«И хотя вероятность того, что среди пришедших поклониться Иисусу была женщина, невелика, полностью исключить ее невозможно, — подытоживается в докладе. — Само слово „Magi“ не сообщает нам ничего о количестве, мудрости или поле волхвов. Пришедшие поклониться Иисусу вовсе не обязательно были мудрыми, и совсем не факт, что мужами».
Откуда родом Санта-Клаус?
В зависимости от вашего возраста, ответов, скорее всего, будет три: с Северного полюса, из Лапландии и из «Кока-колы». Ни один из этих ответов не является правильным: Санта, как и святой Георгий, — турок.
Святой Николай — настоящий Санта — жил и творил чудеса в Юго-Западной Турции, там, где сегодня стоит иссохший от солнца город Кемер. Самые известные из его чудес обычно связывают с детьми. По одной из легенд, святой Николай вернул к жизни трех ребятишек, разрубленных местным трактирщиком и хранившихся в бочке с рассолом.
Его доброта к детям вполне объясняет, почему святой Николай так подходит к образу рождественского святого, но при этом он же является покровителем судей, ростовщиков, воров, купцов, пекарей, мореплавателей и, как ни странно, убийц.
Итальянские моряки выкрали чудотворные, сочащиеся миррой мощи святого Николая в 1087 году. Турки до сих пор требуют их возвращения.
В остальной части Европы добрый и милостивый святой Николай слился с более древними и темными мифологическими образами. Например, в Восточной Германии он известен как Косматый Козел, Мусорщик или Ездок. В Голландии это Занкта Клаус (по-голландски — Sinterklass), которому прислуживают «Черные Питеры».
«Кока-кольный» весельчак Санта существовал задолго до создания Хэддоном Сандбломом всемирно известных рекламных образов 1930-х годов. Его иллюстрации, равно как и рисунки Томаса Наста 1860-х, основывались на стихотворении ньюйоркца Клемента Кларка Мура «Визит святого Николая» (1823) (более известного как «Рождество на пороге»)[90].
Вряд ли автором стишка являлся именно Мур — он все-таки преподавал в семинарии и был знатоком мертвых (в том числе древнееврейского) языков, — но его значение для раздувания мифа о Санте трудно переоценить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101