Ему наплевать, что вы ему разрешите, не разрешите – он потрошитель, он поступает со здравым смыслом, как с тем окурком – в кусты зашвыривает щелчком.
Это вам при нем сразу нужен огнетушитель, дым коромыслом – а он не думает ни о ком.
Тэмури – мой образок нательный, едва увидим друг друга – прыснем и окружающих развлечем.
Он станет сварщиком из котельной, вселенским злом или Папой Римским, комедиографом, силачом –
И мы даже выберем день отдельный, и под мартини поговорим с ним, о том, что любим друг друга зверски –
но вновь получится
ни о чем.

27-28 сентября 2007 года.
@@@
Чего полны их глазницы – пороха ли, песка ли?
Любовь и Надежда умнее Малдера или Скалли:
Они никогда меня не искали –
К ним нужно долго идти самой.
Я старшая дочь, с меня спросят гораздо строже.
Нас разлучили в детстве, но мы похожи:
Папа взял три отреза змеиной кожи
И сотворил нас на день седьмой.
Они, как и я, наделали много дряни,
Дурачатся, говорят, шевеля ноздрями,
Но сестры слепы, а я вот зря не:
Все время видеть – мой главный долг.
А им не ведать таких бессонниц, красот, горячек,
Которыми, как железом, пытают зрячих -
Папа проектировщик, а я подрядчик.
Три поросенка – и Серый Волк.

1 октября 2007 года.
@@@
Ну нет, чтоб всерьез воздействовать на умы – мой личный неповоротлив и скуден донельзя; я продавец рифмованной шаурмы, работник семиотического МакДональдса; сорока-воровка, что тащит себе в стишок любое строфогеничное барахло, и вечно – «дружок, любезный мой пастушок, как славно все было, как больно, что все прошло».
Не куплетист для свадеб и дней рождений, но и не тот, кто уже пересек межу; как вера любая, ищу себе подтверждений, вот так – нахожу, но чаще не нахожу. Конструктор колядок, заговоров, уловок – у снобов невольно дергается ноздря; но каждому дню придумывать заголовок – появится чувство, будто живешь не зря.
Я осточертежник в митенках – худ и зябок, с огромным таким планшетом переносным. Я жалобщик при Судье, не берущем взяток, судебными исполнителями тесним. Я тот, кто все время хнычет: «Со мной нельзя так» - но ясно, что невозможно иначе с ним.
А что до амбиций – то эти меня сожрут. Они не дают мне жить – чтоб не привыкала. Надо закончить скорбный сизифов труд, взять сто уроков правильного вокала, приобрести себе шестиструнный бас. Жизнь всегда поощряла таких строптивых: к старости я буду петь на корпоративах мебельных фабрик и продуктовых баз.
Начинается тем, что нянькаешься с мерзавцами – и пишешь в тетрадку что-то, и нос не суйте; кончается же надписанными эрзацами – и, в общем-то, не меняет при этом сути. Мой мощный потенциал, в чем бы ни был выражен, - беспомощен. Эта мысль меня доканала. (Хотя эту фразу мы, если надо вырежем – святое, для федерального-то канала).

12 октября 2007 года.
@@@
Аня Грекова
Выдох пламени в форме женщины
Рыжее зарево, ноющий жар в виске
Как цепные собаки зубами сидим скрежещем мы
В телефонные трубки - в Киеве
И в Москве
Аня Грекова
Приголомшлива дiвчина
Дiамант мого серця
Свiтло мого життя
То расхохочется переливчато,
то расплачется, как дитя
Я устала, мне все сильней недужится.
Потянуло сыростью и тоской.
Зонт поставишь - и растечется лужица.
По Манежной и по Тверской
Между псами, днями, ногами, урнами
Ходят служащие-дожди.
Я сумую, сонечко, як по-дурному,
як нiколи
i як завжди.
Раз поговоришь с тобой, Аня Грекова
Так и будет потом знобить.
Крiм тебе, кохана,
смешить-то некого.
Слушать некого
И любить.
15/10/07
@@@
Как наш Босс Володечка
Пьет эрл грей из чайничка.
Он как в море лодочка,
Он как в небе чаечка.
Он с глазами чистыми,
Со стальными нервами,
Трет и с программистами,
И с акционерами,
И когда вдруг хнычем мы,
Или если плачем мы -
Он нас необычными
Кормит бизнес-ланчами.
Все, чего изволите,
Если вы осилите -
Скажет вам про кволити
И про юзабилити,
И на шее родинка,
И всех строит планово -
И такой молоденький,
А уже за главного.
Холод да щекоточка
От него, начальничка.
Он как в спину плеточка,
Он как в небе чаечка.
19/10/07
@@@
И если летом она казалась царевна Лыбедь,
То к осени оказалась царевна-блядь -
И дни эти вот, как зубы, что легче выбить,
Чем исправлять.
Бывший после случайного секса-по-старой-памяти
Берет ее джинсы, идя открывать незваному визитеру.
Те же стаканы в мойке, и майки в стирке, и потолки.
И уголки у губ, и между губами те
же самые кольца дыма; она надевает его, и они ей впору.
А раньше были бы велики.
Старая стала: происходящее все отдельнее и чужей.
Того и гляди, начнет допиваться до искажений, до миражей,
до несвоих мужей,
До дьявольских чертежей.
Все одна плотва: то угрюмый псих, то унылый хлюпик.
В кои-то веки она совсем никого не любит,
Представляя собою актовый зал, где погашен свет.
Воплощая Мертвое море, если короткой фразой -
Столько солей, минералов, грязей -
А жизни нет.
Ну, какое-то неприкаянное тире
Вместо стрелочки направленья, куда идти, да.
Хорошая мина при этой ее игре
Тянет примерно на килограмм пластида,
Будит тяжкие думы в маме и сослуживцах.
Осень как выход с аттракциона, как долгий спад.
Когда-то-главный приходит с кухни в любимых джинсах
И ложится обратно спать.

22 октября 2007 года.
@@@
Да не о чем плакать, Бога-то не гневи.
Не дохнешь - живи, не можешь - сиди язви.
Та смотрит фэшн-тиви, этот носит серьгу в брови, -
У тебя два куба тишины в крови.
Не так чтобы ад - но минималистский холод и неуют.
Слова поспевают, краснеют, трескаются, гниют;
То ангелы смолкнут, то камни возопиют -
А ты видишь город, выставленный на mute.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52