Юй. Понимаю. Мужская гордость и уязвленное самолюбие. Вам пришлось нелегко, товарищ Лай, но вы нам очень помогли. Спасибо.
Лай. Надеюсь, все, что я рассказал, останется между нами? Сейчас я женат. Я никогда не рассказывал о Гуань жене.
Юй. Конечно. Я ведь обещал вам в начале разговора.
Лай. Когда я вспоминаю о ней, до сих пор испытываю замешательство. Надеюсь, вы поймаете убийцу. По-моему, я никогда ее не забуду».
Последовала долгая пауза. Очевидно, беседа закончилась. Затем Чэнь услышал голос Юя:
«– Товарищ старший инспектор Чэнь, я разыскал инженера Лай Гоцзюня через Хуан Вэйчжуна, бывшего секретаря парткома 1-го универмага. По словам Хуана, когда Гуань начала встречаться с Лаем, она сообщила об этом в партийный комитет своего предприятия. Партком изучил анкету Лая. Оказалось, что у Лая имелся дядя – контрреволюционер, осужденный и казненный в ходе земельной реформы. Поэтому партком потребовал от Гуань, чтобы она порвала отношения с Лаем. Ей, передовику производства, члену партии, ни к чему жених с таким пятном в биографии. Она согласилась, но доложила Хуану о разрыве с Лаем только через два месяца. Сообщила кратко и сухо, не вдаваясь в подробности.
Я, конечно, взял Лая в разработку, но не думаю, что он наш подозреваемый. В конце концов, после их разрыва прошло столько лет! Извините, но сегодня я не могу быть на работе: Циньцинь заболел. Надо везти его в больницу. Вернусь домой в два – в половине третьего. Позвоните мне, если я вам понадоблюсь».
Чэнь выключил магнитофон. Откинулся на спинку кресла и вытер со лба пот. Опять становится жарко. Он достал из холодильника бутылку газировки, постучал по крышке, но потом поставил газировку на место. В комнате летала мушка. Вместо газировки он налил себе стакан холодной воды.
История потрясла его до глубины души.
Старший инспектор Чэнь никогда не верил в такое мифическое олицетворение самоотверженного духа Коммунистической партии, как товарищ Лэй Фэн. Чэню стало очень грустно. Какая нелепость – позволять политике настолько вмешиваться в твою жизнь. Если бы Гуань вышла замуж за Лая, она, может, и не стала бы Всекитайской отличницей труда. Зато она стала бы обычной женой. Вязала бы мужу свитеры, меняла газовые баллоны, возила их на багажнике своего велосипеда. Торговалась бы из-за каждого гроша, покупая на рынке продукты. Иногда ругалась бы с мужем или пилила его за те или иные недостатки. Играла бы со славным малышом, который сидел бы у нее на коленях. И главное – она была бы сейчас жива.
Сейчас решение Гуань казалось нелепым, но еще совсем недавно, в начале восьмидесятых, ее поступок был вполне понятным. В то время и речи быть не могло о том, чтобы отличница труда связала свою жизнь с человеком вроде Лая, имевшим родственника-контрреволюционера. Лай принес бы своим близким одни несчастья. Чэнь вспомнил о собственном дядюшке, которого он ни разу в жизни не видел. Как ни странно, именно незнакомый дядюшка определил его судьбу.
Итак, можно сказать, что, хотя партком 1-го универмага принял суровое решение, он действовал в интересах Гуань. Будучи известной на всю страну отличницей труда, Гуань должна была соответствовать своему образу. Вмешательство партии в ее личную жизнь было совсем неудивительным, однако ее реакция поражала. Она отдалась Лаю, а потом рассталась с ним, не назвав ему истинной причины разрыва. В соответствии с партийным кодексом ее поступок был нетерпимо «либеральным». Однако Чэню показалось, что он понимает Гуань. Она оказалась более сложным человеком, чем ему представлялось. И однако, все это случилось десять лет назад. Имеет ли та давнишняя история какое-либо отношение к ее гибели?
Возможно, разрыв отношений с Лаем, который явно был ей небезразличен, был очень мучителен для Гуань. И именно поэтому у нее много лет не было любовника – до тех пор, пока она не встретила У Сяомина.
Кроме того, именно Гуань начала действовать первой – несмотря на политику.
А может, было что-то еще?
Чэнь позвонил Юю домой.
– Циньциню гораздо лучше, – сказал Юй. – Скоро я вернусь на работу.
– Нет, не нужно. Здесь ничего особенного не происходит. Хорошенько заботьтесь о сынишке дома. – Помолчав, Чэнь добавил: – Я получил вашу запись. Вы отлично поработали.
– Я проверил алиби Лая. В ночь убийства он был на конференции в Наньнине вместе с группой других инженеров.
– На работе Лая его алиби подтверждают?
– Да. Я также побеседовал с его коллегой, с которым они жили в одном номере. По словам коллеги, Лай всю ночь не выходил из номера. В общем, у него твердое алиби.
– Связывался ли Лай с Гуань в последние полгода – по телефону или как-то иначе?
– Говорит, что нет. Вообще-то Лай только что вернулся из Америки. Он целый год проработал там в университетской лаборатории. – Юй продолжил после паузы: – По-моему, этот след нас никуда не приведет.
– Да, наверное, вы правы, – согласился Чэнь. – Прошло столько времени. Если бы Лай захотел отомстить Гуань, он не стал бы так долго ждать.
– Да. Сейчас Лай один или два раза в год ездит в командировки в американские университеты. Он много получает в долларах; пользуется заслуженным авторитетом в своей области. Хороший семьянин. В сегодняшних рыночных условиях скорее Гуань, чем Лаю, следовало бы сожалеть о том, что случилось десять лет назад.
– И, кроме того, в нашем обществе можно было бы считать, что мезальянс совершает Лай – ведь он скорее победитель, чем побежденный. Наверное, вспоминая прошлое, Лай не слишком сожалеет о той давнишней связи.
– Вот именно. Однако из его рассказа мы узнали немало любопытного о Гуань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148