Чего – сама не знаю. В итоге Луис женился на домашней девушке. Они переехали во Флориду, чтобы жить поближе к ее родственникам. У них родился сын. А через год Луис погиб в автомобильной катастрофе. Жена отвезла его тело на Кубу, похоронила в деревне Шоколад и осталась там навсегда. Я так и не встретила человека, который мог бы сравниться с Мантекильей. Я перестала искать и просто поплыла дальше.
Все годы диктатуры Батисты, революций, ураганов, русских ракет и эмбарго радужный причал по-прежнему сиял в лучах солнца, а сыновья и внуки Луиса Вильи все так же играли в бейсбол. Я старалась не терять связь с этой семьей. Почти каждое свое плавание я придумывала предлоги, чтобы остановиться на Кубе и посмотреть, как два поколения семьи Вилья играют в бейсбол. Эль Коэте – в некотором смысле мой внук.
Клеопатра замолчала, взглянула в иллюминатор на восходящую луну, затем протянула руку и переключила радиостанцию.
– Ну, сынок, тебе пора спать. Спокойной ночи.
– Как спокойной ночи? – не понял я.
– Да. Я буду слушать игру, а ты пойдешь спать. Помнится, у нас пари. Оно ведь так важно для тебя, да и кроме того, не хотела тебе говорить, но я и сама надеюсь, что у тебя все получится.
Я подчинился приказу капитана и удалился в гостевую каюту. Кровать была застелена. Фонари изливали мягкий янтарный свет.
Я разделся и скользнул под простыни. Интересно, смогу я заснуть? Я снова посмеялся про себя над мыслью о том, где я сейчас нахожусь и как сюда попал. Да, это куда круче, чем спать на пляже.
Рост шесть футов шесть дюймов, вес 220 фунтов. Словно пеликан на насесте, Эль Коэте устроился на вершине импровизированной песчаной насыпи на пляже. Из-под его бейсболки струились ленты пота, но он вовсе не нервничал – просто жарко.
Он положил блестящий бейсбольный мяч в потертую кожаную перчатку, сошел с круга питчера и взглянул на ранчеро в униформе джунглей на третьей и второй базах. Казалось, его вовсе не беспокоил тот факт, что на каждой позиции, за исключением кетчера, стояли босоногие дети индейцев в одних лишь набедренных повязках.
Икс-Ней в рыбацких шортах и с пистолетом на боку принимал. Обычно болтливые деревенские рыбаки в напряженной тишине следили за игрой из своих лодок и с пляжа.
Почти обнаженный инфилдер смеялся и поддразнивал игроков в дагауте противника, ожидая следующего бэттера. Вышел Че Гевара в хаки и привычном берете. Позади него в судейской будке стоял молодой человек в рваной форме морского офицера.
– Играйте в бейсбол и помните о «Мэне», – гаркнул он.
Че Гевара занял место бэттера. Эль Коэте подал шикарный подкрученный мяч, который Че запустил в воду. Воцарилась мертвая тишина.
И вот следующая подача. Слайдер по внутреннему углу базы. Че так и не увидел летящего мяча. Тот ударился о рукоятку его биты и разнес ее в щепки. Чес напыщенным видом подошел к берегу и направился к концу причала. Маленькая акула-молот выпрыгнула из воды. Че схватил рыбу за хвост и вернулся на свое место. Он взглянул на питчера и сплюнул.
– Давай же, давай же, – приговаривал он, дразня Эль Коэте.
– Ты не можешь бить по мячу акулой1. – заорал Эль Коэте на партизана.
– Ты не можешь провести революцию и запускать фастбол мимо меня! – прокричал Че в ответ.
Деревенские жители ответили громкими аплодисментами, свистом и криками.
Эль Коэте ответил фастболом на угол, и Че снова размахнулся слишком поздно.
– Третий страйк! – выкрикнул судья.
Че зашвырнул акулу назад в море, взял с ближайшей скамейки пулемет и направился в горы.
– У меня есть дела поважнее, чем играть в эту глупую империалистическую капиталистическую сраную игру, – сплюнул он и исчез в джунглях под свист толпы.
Стоя на насыпи питчера, Эль Коэте неотрывно смотрел на длинную лодку. Она отделилась от трех кораблей и теперь шла к берегу. Гребцы подогнали лодку к причалу и один за другим выбрались на берег. На них были железные шлемы испанских конкистадоров XV века. Правда, никаких шароваров и красных чулок. На испанцах была бейсбольная форма в тонкую полоску. На груди красовалась надпись «Санта-Мария». Вместо мечей, мушкетов, пик и копий они несли в руках деревянные биты.
Они браво маршировали по причалу. Подошли к инфилду, старший сделал шаг вперед.
– Я – Христофор Колумб, Адмирал Океанов, слуга Фердинанда и Изабеллы, короля и королевы Испании. Мы пришли поиграть в бейсбол.
– Бейсбол – не испанская игра! – заорал с базы Икс-Ней. – Вы убиваете быков ради забавы! Бейсбол – повстанческая игра!
Толпа одобрительно заревела.
– Это мы еще посмотрим, – бросил Колумб.
Неожиданно появился священник и вручил Колумбу деревянную биту в два раза больше тех, что были у его команды. Колумб припал на колено, опустив голову, склонился над гигантской битой с надписью «Луисвилльская дубина», перекрестился и прошептал молитву. Поднявшись, он направился к основной базе.
– Играем! – крикнул судья.
– Извините меня, падре, – сказал Колумб, проходя мимо священника, – но Адмирал Океанов на базе. Давай-ка посмотрим, что у вас, serpenteria.
– Мы будем играть с тобой за нашу страну! – заорал Эль Коэте со своей насыпи.
Колумб несколько раз ударил здоровенной битой о землю, сделал пару пробных замахов, сплюнул и сказал:
– Идет.
– Vayamos, Эль Коэте! – заголосил весь малолетний инфилд в унисон.
– Эль Кр-э-те! – вторили рыбаки и остальная толпа с берега.
Рыба начала выпрыгивать из моря, неслышно скандируя ртом.
Эль Коэте готовился к броску. Он плотно натянул бейсболку на свой чисто выбритый череп, сделал гигантский вдох и начал выполнять виндап. Его тело свернулось в катапульту, способную запустить мяч со скоростью более ста миль в час в направлении Адмирала Океанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125