Высокий, стройный, со здоровым цветом лица и жестким ежиком коротко стриженных светлых волос, он напоминал этакого нестареющего, несмотря на почти пятьдесят прожитых лет, нормандского воина. И еще, он едва ли не с первых дней знакомства нравился Кате, которая этого и не скрывала, иной раз даже нарочно вызывая шутливую ревность у Николая.
Игорь был женат и разошелся по причине отсутствия детей, но, главным образом, как он говорил, несходства характеров, что в дипломатической жизни становилось чаще помехой, а не помощью в делах и знакомствах мужа. Иначе говоря, в настоящий момент Игорь был свободен от брачных уз. И находился в Москве. Катерина знала об этом, недавно муж с ним о чем-то долго беседовал по телефону.
Вот к нему, узнав о том, что Николай арестован по чудовищному обвинению, о чем ей сообщили люди, производившие в квартире обыск, и обратилась она в первую очередь. Игорь в тот день дежурил на службе и смог появиться у Екатерины Юрьевны лишь на следующий день, точнее, в конце рабочего дня, под вечер.
А потом он, как мог, утешал плачущую женщину, но веских аргументов в пользу Николая привести не мог, хотя сам и считал его честным и порядочным человеком. Для обвинений, что были, по словам Кати, выдвинуты ее мужу, нужны весьма серьезные доказательства. Да и в Лефортово, которое до перехода в ведение Минюста являлось собственной тюрьмой ФСБ, просто так, по чьему-либо капризу или чисто случайно, не сажают. А в общем, черт знает что тут делается. Да и что он мог бы посоветовать? Так и не утешив, но пообещав не оставлять этого дела без своего внимания, Игорь уехал, уговорив Катю крепиться — мало ли какие неожиданные повороты случаются в их мужской жизни, где иногда приходится ходить по лезвию ножа!
Он не забыл про свои обещания. Не особо проявляя настырного и могущего насторожить кого-то любопытства, Игорь переговорил с одним, другим своими бывшими коллегами и выяснил, что история с арестом подполковника Савина уже известна на Лубянке. Да, против него выдвинуты очень серьезные обвинения, и его делом в настоящее время занимается один из опытнейших следователей Следственного управления Главной военной прокуратуры полковник Петр Головкин. И это, пожалуй, все, что знали на сегодняшний день. Правда, добавил один из старых приятелей, вся эта история очень напоминает — если хорошо знать резкий и далеко не всегда уживчивый характер Николая Анисимовича — все-таки некую расправу над ним. Слишком много он крови попортил своему начальству, вот, мол, и прицепились к удобному случаю, не исключено, что и сфабриковали какие-либо доказательства, а ты поди разберись.
Факт неизвестной пока еще фабрикации некоего компромата отчасти менял ситуацию, в смысле укрепления уверенности Игоря Самойлова в том, что дело с Николаем нечисто. Он сразу подумал, что в данном случае был бы весьма полезен толковый, опытный адвокат. Но чтобы найти такого, надо знать, где искать. Из кого выбирать.
И вот, пока он занимался поисками, встречался, созванивался со своими прежними знакомыми, советовался, позвонила Катерина и сообщила, что у нее была встреча со следователем, который ведет дело Николая. Новость была для Самойлова чрезвычайно интересной.
Оказывается, Петр Константинович Головкин специально вызвал Екатерину Юрьевну в Главную военную прокуратуру для серьезной беседы о дальнейшей судьбе ее мужа. Вел он себя очень вежливо и предупредительно, говорил мягким и негромким голосом. Будь другая ситуация, подумала Савина, он бы вполне мог очаровать ее своими манерами. А речь шла вот о чем.
Как всякому подозреваемому в преступлении, Николаю Анисимовичу полагается адвокат. Если, как говорится, семья не позаботится о защитнике, таковой должен быть назначен судом. Но в таком случае не исключено появление случайного человека, по-своему даже и знающего адвокатское ремесло, но не наделенного, так сказать, юридическим талантом, и тогда он окажет не помощь своему подзащитному, а наоборот, может невольно усугубить его вину. Поэтому сама Катерина Юрьевна должна хорошо подумать, прежде чем назвать имя адвоката для мужа. В свою очередь, он, следователь Головкин, не испытывающий к подозреваемому Савину ни малейшей личной неприязни, а лишь старающийся разобраться с грудой выдвинутых против Николая Анисимовича обвинений, готов в этом смысле оказать и свое содействие. Ему известен такой адвокат, который мог бы в данный момент оказаться полезным Савину. Это Ефим Иосифович Эдель, который прекрасно знает всю «адвокатскую кухню», чисто канцелярскую работу и четко выполняет возложенные на него законом функции. Если Катерина Юрьевна не имеет возражений, Головкин готов дать ей телефон Эделя, чтобы она могла с ним встретиться и обсудить вопрос конкретно.
И все это было сказано с такой ненавязчивой любезностью, что у Савиной и мысли не возникло, будто здесь намечается какая-то игра. Она записала телефон Ефима Иосифовича, пообещав созвониться сегодня же. А потом спросила, когда ей может быть предоставлена возможность встретиться с мужем. Головкин пообещал устроить встречу в самые ближайшие дни, он сам и позвонит предварительно. Сказал и о том, что конкретно, какие предметы личной гигиены и быта она может принести в следственный изолятор для передачи супругу.
Несчастная женщина была покорена вежливостью следователя и подумала, что уж он-то наверняка не станет обвинять Николая в чудовищных преступлениях, которые тот никогда не мог совершить — уже просто по определению, ей ли не знать характера мужа!
И вот теперь она хотела, прежде чем созваниваться с адвокатом, узнать, как и о чем надо с ним говорить, о каких деньгах может пойти речь и вообще что ей делать дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17