Возвращение Турецкого -

Аннотация
Турецкий и Плетнев, своими силами пытаясь расследовать убийство проститутки, выходят на банду, которую возглавляет бывший спортсмен-стрелок. Турецкому его имя знакомо из предыдущего расследования. Бандиты занимаются изготовлением фальшивых долларов, и уже готовую крупную партию главарь банды собирается переправить за границу. Но Турецкий и Плетнев мешают его замыслу, хотя и сами попадают в переделку. Но, как всегда, с честью выходят из нее. Более того, предлагают местному следователю некую сделку, от которой тому трудно отказаться.
Фридрих Незнанский
Любители варенья
1
Мелкий нудный дождик зарядил с двух часов дня и словно пытался испортить настроение. Но Ирина не поддавалась погодным козням и, выполнив свои обязанности перед Васей, то есть покормив его, выслушав впечатления о только что просмотренной программе «Прокатаем тачку», с чистой совестью начала собираться на культурное мероприятие. Перебрала платья, посетовав, что давно не обновляла свой гардероб, и остановилась на черной кофточке, выгодно подчеркивавшей ее вполне стройную талию, и строгой юбке. Последними штрихами довела до совершенства макияж и принялась подгонять Васю — потому как еще неделю назад решила вывести его в свет, о чем тогда же и сообщила. Но парень, похоже, надеялся, что в последний момент тетя Ирина сжалится над ним и не станет подвергать эдаким пыткам — слушать оперу. Он даже телевизионную программу переключает после первых трех секунд, если взрослые тети и дяди ведут себя не вполне адекватно — любую проблему обсуждают на разные голоса с заламыванием рук. Да еще так громко и долго… И вдруг нежданно-негаданно неизвестно за какие прегрешения ему обещано два часа полноценной оперной музыки вкупе с пением. Исчерпав все аргументы в свою защиту, Вася выглянул в окно и возмущенно выкрикнул:
— Так дождь же ливанул… Нормальные люди дома сидят, в компьютер играют. Даже собак не видно. По домам сидят. Что-то неохота мне мокнуть.
— Вася, не вредничай, — строго приказала Ирина. — Какое там мокнуть? Мы же в машине поедем!
— В пробках стоять? — заскандалил мальчишка. Опять ему все не слава богу, и Ирине захотелось дать Васе подзатыльник. Избаловала она его, вконец парень распустился. Был бы свой — так и наподдала бы. Но на чужого сына руку не поднимешь…
— Мы выезжаем за два часа до начала. Понял? Так что успеем. Не ворчи, как старый дед… За нами специально Катя приедет. Думаешь, мне легко было ее уговорить с нами пойти? Она оперу не любит.
— Она ее ненавидит… — пробурчал Вася. — И я ее терпеть ненавижу.
— Так не говорят, Вася, — решила заодно заняться культурой речи мальчика бывший педагог Ирина. — Говорят либо «не терплю», либо «ненавижу».
— А так это… эмоциональнее, — проявил свою недюжинную способность к развитию речи Вася.
— Короче, спорить не будем. Давай надевай голубой свитер. И не забудь руки вымыть.
— А-а, мы там кушать будем? — оживился мальчик, натягивая через голову парадный свитер.
— Естественно, чем тебя еще на оперу заманишь?
Ирина в последний момент решила, что в черной кофточке у нее какой-то похоронный вид. С годами черный цвет ей шел все меньше. «Старит он меня», — подумала она с огорчением.
Когда она вышла в розовой блузочке, Вася заулыбался.
— Совсем другое дело. А то будто наша химичка. Она тоже вечно в черном ходит. Как ворона… И голос такой — каркает, каркает…
— Вася, хватит осуждать людей! — оборвала его Ирина, обувая туфли на высокой шпильке. Наконец подвернулся случай обновить туфли, которые уже два месяца лежали в коробке.
Снизу в домофон позвонила Катя:
— Готовы? Я машину прямо к подъезду подогнала, чтоб не мокли.
Вася в машине повеселел. Крутил настройку радио, комментировал шутки дикторов, потом заявил:
— Когда буду диктором, никогда не стану такие глупости говорить.
— И правильно, Васенька, — похвалила его Катя. — Кстати, Ирочка, а что мы нынче слушать будем? Я в опере последний раз в шестом классе была, «Князя Игоря» слушала. Большое испытание… Хорошо потом уснула, меньше мучилась.
— Кать, ну что ты при мальчике… — упрекнула ее Ирина. — Мы, между прочим, на мировую премьеру едем.
— Да ты что? — обрадовалась Катя. — Ух ты! Вот это звучит! Мировая премьера! Так своим коллегам в поликлинике и расскажу. И как же ты раздобыла билеты? Небось, народ ломанулся, все билеты расхватали.
— А мы на халяву идем. Меня пригласила подружка, она на виолончели играет в оркестре. Заодно познакомлю вас.
— Так оркестр наш?
— Наш, а опера американская, совсем новая, с пылу с жару, если можно так выразиться. Один американец написал, по рассказам Чехова. А премьеру решил здесь устроить, на родине его любимого писателя Чехова. Правда, он его только на английском языке читал.
— Откуда ты все это знаешь? — подивилась осведомленности Ирины подруга.
— Так мне Сонечка рассказала, подруга, которая на виолончели играет.
— Как-то странно это… — удивился Вася. — Рассказы Чехова петь… Да еще на английском… Там про Ваньку Жукова будет? Или хоть про Каштанку? Хотя вряд ли про Каштанку. Это было бы уже совсем неправильно — за собаку петь… И за гуся… И за свинью… — принялся он перечислять известных ему героев рассказа и расхохотался, представив, как на сцене какой-нибудь оперный певец будет хрюкать на глазах у всех.
— Ни про Ваньку твоего, ни про Каштанку, ни про прочую живность не будет, — коротко ответила Ирина.
— Ну хоть про девочку, которая младенца в колыбельке задушила, будет? Она ее душит, а та поет. Так всегда в опере бывает. Мне папа говорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12