Черно-желтый столб песка взметнулся вверх, рассыпался смертельным дождем, пополз серой массой пыли вокруг.
Я высунулся, оценивая причиненный ущерб. Нога, голова и бесформенная масса, бывшая когда-то туловищем, разбросаны вокруг дымящейся воронки. Остальные части лихого «воина» полетели, видимо, на службу к Аллаху. Рядом ползал толстый коротышка и жалобно скулил, лицо — сплошное кровавое месиво.
«Уже не боец», — решил я и тут же отпрянул.
По кромке песка защелкали пули. Оставшиеся боевики залегли и открыли ответный огонь, не позволяя поднять голову, не говоря уже о том, чтобы прицелиться.
Наконец, стрельба ослабела. Расстреляв магазины, «воины ислама» перезаряжали оружие. Я перевел автомат на одиночные выстрелы, поудобнее устроился, выбирая цель. Один из преследователей приподнялся на коленях, пытаясь дотянуться до отлетевшего в сторону магазина. Попасть в него оказалось легче, чем в лежащих.
И я вновь растянулся на песке. И… проснулся от нехватки воздуха…
Разлепил глаза и ничего не увидел. Наконец, сообразил, что с головой укрыт одеялом. Рывком сбросил его и тут же получил приличную дозу яркого утреннего света. Зажмурился, а когда опять, но уже не спеша, постепенно привыкая к заливающим комнату солнечным зайцам, приподнял веки, сразу же захотел вернуть их обратно… Перед ним стоял маленький злобный клоун, густо, а поэтому безобразно размалеванный красной, фиолетовой и голубой красками. Он протягивал ко мне ручки с короткими темно-зелеными ногтями и говорил голосом дочки:
— Папа, просыпайся. Мама пошла за молоком. А я уже есть хочу. Ну же, вставай же, пап, вставай, вставай, вставай!
Теперь я окончательно пришел в себя.
— У нас сегодня бал-маскарад?
Дочь заморгала большущими, как у Барби, ресницами.
— Меня Вовик пригласил в гости.
Вовик был белобрысым соседским шкетом. И имел способность приводить Настю в неописуемый восторг.
— Я думаю, он тебя не узнает. А мама очень-очень рассердится. А я хочу спать.
— Так что мне делать? — она выглядела поникшей и растерянной.
— Все просто. Умыться.
— Да-а?!
— И побыстрее. Пока она не вернулась.
Дочь умчалась, громко шлепая босыми ногами по полу.
Я сидел на постели и вспоминал сон. Шевельнулось какое-то внутреннее чувство, холодком обожгло живот…
Ничего не бывает просто так.
Канарские острова. Денис Грязнов
Воздух Тенерифе накрыл его горячей волной. На взлетно-посадочных полосах он таял и мерцал. Большинство пассажиров, кому не посчастливилось сдать свои теплые куртки и пальто провожающим, смотрелись странно с зимней одеждой в руках. Организм перестраивался к новому климату.
Паспортный контроль Денис прошел быстро, но багаж пришлось подождать. Ну, багаж, конечно, громко сказано. Он не привык таскать с собой много вещей, но средних размеров сумка получилась.
На выходе увидел девушку с табличкой в руках. Около нее уже собрался народ. Тут же скакал шумный мальчик из самолета. Они с сестрой устроили скачки с препятствиями: с разбегу прыгали через сумки и чемоданы. Его соседки по самолету были тут же. «Кристина» разглядывала табло прилетов, а ее подруга сидела на сумке. Руки у нее больше не дергались.
Чуть в стороне стоял НРБ. Он пожевывал потухшую сигарету и что-то рассказывал своей спутнице. Денис с интересом ее рассмотрел: черные волосы, ярко накрашенные губы, в тонких пальцах тоже незажженная сигарета. Эффектно. Жаль только, черные очки закрывают пол-лица. Откуда-то выскочил юркий молодой человек и повел всех к автобусу.
«По такой жаре без кондиционера коньки отбросишь», — с тоской подумал Денис, забираясь в прохладный салон автобуса.
— Дамы и господа, размещайтесь, пожалуйста, нам придется немного подождать тех, кто задерживается, — жизнерадостно объявил молодой человек-гид. — Не беспокойтесь, через 15 минут поедем. — И он ускакал в сторону аэропорта.
Подруга бандита сидела наискосок от Дениса, и он любовался ее экономичными плавными движениями. «Похожа на кошку», — подумал он, и в этот момент она повернула голову и в упор уставилась на него. Некоторое время темные стекла очков безразлично фиксировали его, Дениса, ничтожное существование, потом она отвернулась.
«Жаль, что девица не одна. Отпуск не прошел бы напрасно,» — меланхолично подумал Денис и поискал глазами своих соседок по самолету. Те сидели через два ряда от него и не разговаривали. Денис подумал, а знакомы ли они вообще? С чего это он вообще взял, что они подруги? За весь путь они не обменялись ни словом. Но ходят вместе, как шерочка с машерочкой.
Тем временем, прошло уже не четверть часа, а добрая половина. Прибежал взмыленный гид с очередной порцией пассажиров, растолкал их по свободным местам, и с криком «Сейчас уже едем, еще минутку» ускакал обратно в здание аэропорта. Люди уже устали, даже дети не шумели, а просто тихо ныли. Все было как-то очень по-советски.
Денис знал, что багаж с разных рейсов (а большинство рейсов на Тенерифе чартерные), выдают с порядочным разрывом по времени, и пока всех не соберут, автобус никуда не уедет. Но остальные, похоже, были не в курсе. НРБ встал и решительно двинулся на выход — курить. Или жевать незажженую сигарету, кто его знает. За ним потянулись другие. Девушка в очках осталась на месте, что-то читала. Похоже, путеводитель по Канарским островам.
Вернувшегося гида встретили криками, общий смысл которых сводился к одному: «Когда же, наконец, поедем, холера тебя возьми?!» Несчастный гид слабо пытался отбиться, но тут к нему угрожающе подплыл НРБ:
— Слушай, командир, ну ты чисто запарил нас держать в автобусе. Давай, в натуре, чтоб через пять минут поехали, понял?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16