Мы проводим аналогичный опрос, и у нас получились совершенно другие результаты.
– Не знаю почему…
– А я вам объясню. Потому что, Тамара Александровна, вы взялись не за свое дело. У вас еще нет опыта для такой важной работы. И то обстоятельство, что вы спешите обнародовать свои результаты, только подтверждает это. В спешке вы ничего не анализируете. Действуете по принципу «вали кулем, потом разберем». А ведь это очень важное дело – вы формируете общественное мнение.
Отец заметил, что Тамара сглотнула слюну и побледнела. Он понял: дочь ведет неприятный для себя разговор.
– Наше агентство публикует еженедельные данные по договоренности с редакцией, – оправдывающимся тоном сказала она.
– Значит, редакция надеялась получить качественную работу, а вы подсовываете явную туфту! Детский лепет на лужайке! – почти злобно произнес невидимый собеседник.
– А в чем наша ошибка? – Капустина перешла в наступление. – Почему вы так говорите?
– Ошибка в том, что вы публикуете фальсифицированные данные.
– Почему вы так думаете?
– Потому что у нас очень квалифицированный штат сотрудников. Мы все тщательно проверяем. «Неделимая Россия» лидирует со значительным отрывом. «Союз справедливых сил» борется с засевшими в ПАФе коммунистами за второе место. Вы же даете совершенно другую картину. Поэтому, Тамара Александровна, должен предупредить вас – если вы не перестанете так нагло манипулировать цифрами, то пожалеете. Мы устроим дикий скандал и размажем по стенке и лично вас, и все ваше агентство! – почти прокричал собеседник и бросил трубку.
Тамара от страха была ни жива ни мертва. Александр Никитич заставил ее сесть, попить воды, после чего попросил дочь рассказать о так взволновавшем ее разговоре. Прервав готовку, из кухни пришла мать, Алевтина Ивановна. Тревога охватила и ее.
Тамара сбивчиво пересказала родителям содержание разговора. Выслушав ее, отец повернулся к жене:
– Ну что – дождалась?! Это – неприкрытая угроза. Даже за такую безобидную работу нашей дочке угрожают. И после этого ты будешь по-прежнему утверждать, что жить в этой стране безопасно.
Его слова были очередным доводом в их постоянном споре по поводу отъезда в Америку. Александр Никитич денно и нощно мечтал уехать туда, Алевтина Ивановна категорически возражала. Каждый постоянно находил доводы правильности своих взглядов.
– Подожди горячиться, – осадила мужа Алевтина Ивановна и спросила Тамару: – Как фамилия этого социолога?
– Ульянов.
– Нужно будет проверить, существует ли такой.
– Конечно нет! – воскликнул Александр Никитич. – Ребенку ясно, что фамилия вымышленная. Просто звонил кто-то из штаба «Неделимой России». Дочка, мне кажется, тебе не нужно завтра ехать в деревню. Это опасно.
– Я же уже договорилась на работе. Все подготовлено.
– Позвони Безлепкину и обрисуй ситуацию.
Мать согласилась, что имеет смысл рассказать о звонке начальнику.
Выслушав Тамару, Сергей Алексеевич сразу сказал:
– Не надо завтра никуда ехать.
– Хорошо, – ответила она.
Повесив трубку, Тамара сказала родителям:
– Он считает, что это происки конкурентов. Завидуют нашему союзу с редакцией. Поэтому в Зеркаловку можно смело отправляться. И правильно – подумаешь, всякие босяки будут указывать, что мне делать!

Глава 8 КОНФИДЕНЦИАЛЬНАЯ БЕСЕДА

Встреча была назначена в большом здании на окраине города. В нем размещалось много офисов – по обе стороны от входа вывески налезали одна на другую. Судя по всему, здесь была пропускная система, однако Фортунову пропуск не понадобился: направо перед турникетом начинался длинный коридор. Пройдя туда, он разыскал нужную комнату.
Постучав и услышав разрешительный отклик, Фортунов вошел в комнату без окон, где сидел охранник в форменной куртке.
– Вам к кому?
– К Владиславу Игоревичу.
– Ваша фамилия?
– Фортунов Алексей Эдуардович.
– Проходите. – Коротким кивком охранник показал на дверь, ведущую в следующую комнату.
Войдя туда, Фортунов увидел сидевшего на кожаном диване крупного мужчину в коричневом костюме. При появлении посетителя богатырь захлопнул книгу, которую до этого читал, бросил ее на журнальный столик и с приветливой улыбкой шагнул навстречу Алексею Эдуардовичу, протягивая обе руки. Его лицо сияло так, будто он встретил отца родного.
Кроме дивана и журнального столика, в комнате рядком стояли несколько разнокалиберных стульев и коричневый несгораемый шкаф.
– Скудости мебели не удивляйтесь, – предупредил Владислав Игоревич. – Это не мой кабинет, я просто находился в этом здании по делам. А работаю я первым заместителем начальника главного управления МВД по Сибирскому округу. Так что кабинет у меня более презентабельный, надеюсь, при случае убедитесь, и пусть вас не смущает убогость обстановки, в которой мы встречаемся. Вы же прекрасно понимаете, представители нашей службы не все дела делают во фраках и манишках.
Эти слова Фортунов слушал с отсутствующим выражением лица. Его интересовало только конкретное предложение о работе, не терпелось узнать, сколько денег ему будет предложено. Корсаринже, казалось, задался противоположной целью и делал все, чтобы оттянуть самый важный момент разговора. Он монотонно развивал свою мысль о несоответствии внешнего антуража, сплошь и рядом уродливого, и истинной сущности их работы – необходимой и героической.
– Это только в кино все бывает или только черным, или только белым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16