— В общем, на этих четвергах все сотрудники Леонидовской конторы упивались в стельку. Сам Юлий Семенович за вечер приговаривал пару бутылок «Джонни Уолкера». Это такая марка виски.
— Я в курсе, — обронил Денис.
— Вот так так! — восхитился Григорий Ефимович. — Довольно глубокие познания для непьющего. Ладно. В общем, Леонидов был знатным пьяницей и, насколько я слышал, таким он и остался. Более того, в штат он брал только тех, кто принимал участие в «Днях открытого пьянства». Тем, кто не соглашался пить, тут же указывали на дверь.
— А что, этот твой Леонидов обеспеченный человек?
Григорий Ефимович усмехнулся:
— Спрашиваешь! У него недвижимость по всей планете. Дом в Нью-Йорке, вилла на Гавайях! А ведь когда-то Леонидов был простым юрисконсультом на фабрике детской игрушки.
— Выходит, когда-то нынешний алкаш был правозащитником.
Штейн коротко хохотнул:
— Не правозащитником он был, а элементарным фарцовщиком! Ну да ладно, неважно. Это все были цветочки, а я тебе про ягодки расскажу. Про клубничку, так сказать. Дело в том, что господин Леонидов установил у себя в офисе интересное правило: каждый сотрудник должен был переспать с каждой сотрудницей! Это блядство он называл «корпоративной дружбой»! Ну а самому Леонидову сам Бог велел переспать с каждой пишущей дамой из российской службы «Свободной волны». И поговаривают, что не только с дамой. — Григорий Ефимович криво усмехнулся. — Ну что скажешь, сыскарь?
— Скотство какое-то, — отреагировал Денис. — Что тут еще скажешь.
— Абсолютно верное определение, — поддакнул Штейн. — Причем особенно в этом, как ты выразился, скотстве отличился наш маленький Зелек Шустов. Его специализацией были молоденькие журналистки, которые жаждали работать на «Волне». Начиналось все вполне благопристойно. Скажем, приходит к Шустову студенточка-выпускница и просит: «Дядя Зелек, возьмите меня на работу». «Запросто, — отвечает Зелек. — Вот только для начала ты должна овладеть компьютером. Если ты не против, то я сам с тобой позанимаюсь. У меня как раз выдался свободный денек». Ну и начиналось. Сначала просто сидел рядом, обнимал за плечики, потом недвусмысленно намекал, а потом и…
— Дальше можешь не продолжать, — оборвал его Денис. — И так все понятно.
— Надо же, какой впечатлительный, — ухмыльнулся Григорий Ефимович. Никогда бы не подумал. Короче, наградой девушке была высокооплачиваемая работа на модной радиостанции.
— Да-а, — протянул Денис. — Хорошая же у вас там компания.
— Почему — у нас? — обиделся Штейн. — Я там давно не работаю. Я уже и дорогу-то туда позабыл. Теперь я могу выпить глоток пива, гражданин начальник?
— Теперь можешь, — разрешил Денис.
— Вот спасибо, благодетель ты мой! — произнес Штейн гнусавым голоском, изображая юродивого.
— Все, что ты мне сейчас рассказал, аморально, но не противозаконно, заметил Денис, глядя, как лихо журналист расправляется с бутылкой пива. Может, есть информация поинтересней?
— Может, и есть, — кивнул Григорий Ефимович. — Правда, утверждать ничего такого не могу. Так, слышал кое-что…
— Рассказывай, — потребовал Денис.
— Да, но ведь это только слухи.
— Я же не заставляю присягать тебя на Библии. И диктофона у меня тоже нет. — Денис развел руками. — Мне его и спрятать-то некуда.
— Не знаю, не знаю, — покачал головой журналист. — От вас, рыжих, чего угодно можно ожидать. Ну да ладно. Рискну, пожалуй. В общем, слышал я, Денисыч, о некой финансовой фирме, в создании которой приняли участие сотрудники «Свободной волны». Из руководящего, так сказать, состава. Леонидов, Шустов и… — Штейн сделал выразительную паузу и посмотрел на Дениса.
— Гордина? — выпалил тот.
— Она самая, — улыбнулся находчивости приятеля журналист. — Доли Гордина. Был там и еще кое-кто, но это так, разная мелюзга.
— Что за фирма?
— Очередная финансовая пирамида, созданная с целью умыкнуть у добропорядочных граждан часть их честно заработанных и быстренько смыться, имея в кармане энную сумму с шестью нулями. В долларах, разумеется.
— И что, сработало?
— А как же! В нашей стране срабатывают любые методы, кроме честных. Сам знаешь. Итак, Шустов, Леонидов, Гордина и иже с ними стали соучредителями фирмы и принялись набивать себе карманы неправедными деньгами. Помнишь, как это тогда делалось? Реклама по телику, всякие там Лени Голубковы, МММ и прочая лабуда. Доверчивых граждан завлекали идеей легкой наживы, сулили им большой куш. А разве против этого кто-нибудь устоит?
Григорий Ефимович философски крякнул и допил пиво с сознанием выполненного долга.
— Вот, собственно, и все, — сказал он, вытирая губы тыльной стороной ладони. — По крайней мере, из того, что известно мне.
— Как называлась эта фирма?
— Точно не помню, — Штейн задумался. — Не то «Кордильеры», не то «Гималаи»… В общем, что-то, связанное с горами.
— Да-а, — протянул Денис, доставая из кармана брюк расческу. — Кому «Гималаи», а кому — геморрои…
— Ты прав, — кивнул журналист. — Впрочем, как всегда.
— Слушай, а что за человек была Доли Гордина? Было в ней что-то примечательное, кроме злого язычка?
Штейн задумался:
— Да как тебе сказать… Журналистка она, конечно, была хорошая. И как баба ничего. Такая аппетитная блондиночка.
— В протоколе осмотра написано, что у нее были каштановые волосы.
— Ну сегодня каштановые, вчера русые, — махнул рукой журналист. — Сам понимаешь — женщины! — Он вновь задумался. — Баба она, конечно, была умная. И, мягко говоря, очень практичная. Помню, как она захомутала Стивена…
— Ты имеешь в виду Стивена Кросса, директора радиостанции?
— Да.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16