Зачем? Если у них вдруг появится потребность снова включить свой, как вы говорите, «чемоданчик», вы просто дадите сигнал: «Чижик…» Ясно?
– Да это ясно… А как же я их пронесу? – озабоченно спросил Рыбин, держа на своей ладони пяток булавочек-микросов.
– Бросьте в карман, да и все. А одну воткните куда-нибудь сразу. Только не за лацкан пиджака и не под воротник – эти места, как правило, проверяются на ощупь.
– Петрович, а может, я лучше Натку пришлю? – с тоской в голосе спросил Рыбин. Уж очень ему не хотелось участвовать в этой очень опасной, теперь-то ему стало ясно, игре.
– Ты ж мужик, Вася! – возмутился Киселев. – Как тебе не стыдно! Но… с другой стороны… А что, я ведь тебя уже прямо сейчас могу выручить, забрать с собой. Показания гонца у меня есть. Вызову сюда взвод СОБРа, устроим в вашем кабаке большой шмон, естественно, найдем «геру»…
– Да нету у нас, Петрович! Мамой клянусь! – испугался Рыбин.
– Дурачок! Мы-то ведь все равно найдем! И потопаете вы все, кроме гостей, во главе со своим Гришей в общую камеру, а там вас давно уже гонец дожидается. Понял, что тебя лично ждет? Такие вот дела, парень. А так мы даем тебе возможность исправиться, делу помочь. А Наташку можешь использовать только по прямому назначению, и не больше, иначе башку оторву!
– Да понял я уже, понял, Петрович. Ладно, согласен, пойду. – Рыбин стал выбираться из машины, бормоча: – Вот же, бля, влип…
– Не подведет? – спросил Плешаков, когда официант скрылся за дверью служебного входа.
– Не думаю. Я ж объяснил… в общих чертах…
– А кто такой Гриша? Директор ресторана?
– Гриша-то – вообще Гегам. Это мы его так, по-русски. Гегам Айвазов. Он – хозяин заведения. А директором здесь – его младший брат, Артур. Наркотой балуются. Но это пока не страшно, мы кое-кого отслеживаем, берем, когда надо. Приходится и использовать кое-кого, вот как нынче, никуда не денешься, оперативная необходимость… Ну так что делаем дальше? Ждем?
– Если вы уверены в своем кадре, тогда можем ехать слушать. Но, возможно, мы вас отрываем от более серьезных дел? Если так, то, как говорится, большое спасибо, в долгу не останемся. Павел, – обернулся он к спутнику. – Хочешь покурить? Можешь выйти на минутку.
И когда спец послушно покинул «газон», Плешаков вынул из внутреннего кармана пачку баксов и протянул полковнику.
– Здесь – две. Кадр ваш, вам, вероятно, и решать, на сколько он нынче наработает. И еще раз большая благодарность, я скажу директору самые хорошие слова…
Полковник Киселев подвез их к спецмашине. Туда же вскоре подкатил плешаковский «мерседес», а следом появился и джип. Они стояли примерно в полукилометре от ресторана, в темном придорожном «кармане», где обычно отстаиваются фуры дальнобойщиков.
Плешаков заглянул в «рафик», спросил:
– Ну как, пашет?
– Порядок, Анатолий Иванович, – отозвался второй спец, сидящий с наушниками на голове. – Сделал выборку, запись чистая. «Чижик» на месте. Будете слушать сразу или по записи?
– Послушаю. – Он захлопнул дверцу, подошел к «газону» Киселева и протянул полковнику руку. – Все нормально, Иван Петрович, запись пошла. Всего вам доброго.
Киселев тут же уехал.
Глава третья. ТАЙНЫЙ СОВЕТ
– Ну что? Я пригласил вас, господа… – начал Виталий и засмеялся. – Абу, не вздрагивай, все путем!
– Почему это я должен вздрагивать? – хрипловатым баском отозвался Борис Абушахмин – тридцатипятилетний здоровяк с выбритым до блеска черепом и манерами «качка».
– Не бери в голову, – иронически хмыкнул третий сидевший за столом – пожилой человек с жестким седым ежиком и сухими чертами лица. – Виталик имеет в виду классику. Так говорят, когда хотят устроить большой шмон. Читал Гоголя?
– Сан Дмитрич, ничего он не читал и не нужно ему! – перебил Игнатова Западинский. – Абу у нас девственно чист, и слава богу. А я, в отличие от Гоголя, хочу сказать вам нечто приятное. Затем и попросил собраться тут. Все свои, стесняться некого.
– Да уж, мои здесь дважды все проверили и перепроверили. А кабачок – ничего, – добавил одобрительно Игнатов. – Чей?
– Почти свой, – продолжал улыбаться Западинский. – Мои люди. Ну так вот, вы знаете, что я – человек суеверный и раньше времени стараюсь информацию не обнародовать, но сегодня особый случай. Мы подбили некоторые итоги, и я имею честь сообщить вам, господа, что они – утешительные.
Генерал удовлетворенно хмыкнул, а Абушахмин лишь кивнул, будто ничего нового для себя не услышал, и потянулся за бутылкой «Абсолюта» – эту водку он предпочитал остальным.
– Я не кончил, – остановил его Западинский. – Итак, наши некоторые, как я сказал, итоги – утешительны. Но не более. По операции, которую мы назвали «Обмен», общая прибыль составила чуть больше тридцати двух миллионов долларов. «Обмен-2» принес еще сорок. Мы рассчитывали, если помните, на несколько большую сумму. Но потери были связаны с тем, что информация от тебя, Сан Дмитрич, поступила с опозданием. Правда, мой мальчик сумел-таки раскрутить свою шарманку. Но это я лишь для того, чтобы учесть на будущее: своевременная информация – основа основ…
– Это известно, – не очень вежливо перебил Виталия Абушахмин. – Прикинь, от своей доли я могу оставить в котле десять.
– Почему так мало? – глядя перед собой в собственную тарелку, сухо спросил Западинский. – Или ты решил, что твою братву я должен содержать на свои проценты? Не жирно, Абу?
– А почему мы с ним, – Абушахмин довольно неучтиво кивнул вбок, на генерала, – должны твою семью содержать? Прикинь, прикинь?
– А вот тут я б тебе не советовал, нет. Семья, Абу, это наш совместный капитал! И ты прекрасно знаешь, что, если б ее не было, ты бы сейчас не суммы прикидывал, а срок тянул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16