И хотя тоже могла часами рассказывать о своих судебных процессах с дочерью покойного мужа, но судилась она в отличие от тети Марты не двадцать лет, а всего лет пять, так что впечатлений у нее было меньше, следовательно и информации меньше. А когда по судебному решению их общую с мужем квартиру все-таки разделили между наследниками, судебная тема исчерпалась и появилась новая, куда интереснее. Тетя Галя на старость лет влюбилась в своего молодого квартиранта и любила его пылко, хоть и платонически. Более близких отношений, к ее немалому огорчению, он избегал и никакой надежды на разделенные чувства в будущем не давал, но поскольку был одиноким, тетя Галя считала, что в конце концов ее любимый ответит ей взаимностью… А пока она не брала с него квартирной платы, и он отрабатывал затянувшимся ремонтом сначала в московской квартире, а потом на даче. Валя любила слушать истории про ремонты, потому что в собственной квартире на такую пытку она не решалась с тех пор, как вышла замуж за Влада. Квартира была в запустении, ремонта хотелось, но затевать его было страшно. Как бы он не затянулся на всю оставшуюся жизнь. Самой ей не справиться, а Влад будет сбегать к собачникам, он не любил суеты в жизни.
— Что-то Марта сегодня поздно ушла, тревожно мне как-то, — сказал Влад, тщательно моя руки, палец за пальцем, словно пришел с грязных физических работ и тут же попросил: — Дай что-нибудь жирненькое…Проголодался.
— Так ведь ужинали! — попыталась образумить его заботливая Валя. Ее беспокоили Владовы ночные приступы голода, все-таки это ненормально так много есть именно ночью. Влад в последнее время стал заметно прибавлять в весе, а в его возрасте это вредно. Не дай бог ожирение сердца — от него и умереть недолго. Валина подруга рассказывала, как ее дядя тяжело умирал от ожирения сердца, буквально задыхаясь. А ведь начиналось тоже с ночной обжираловки…
— А то не усну! — пригрозил он, и Валя сдалась. Не спящий ночами муж не давал спать и ей — ворочался, охал и стонал, потом не выдерживал и шел на кухню — греметь кастрюлями и сковородками.
Пока Володя ел жареную свинину, она раз за разом набирала номер телефона тети Марты, особо ни на что не надеясь, памятуя о ее недоступности на собственной территории. Но после пятого или шестого звонка трубку все-таки подняли и слабый голос, отдаленно напоминающий голос тети Марты, прошелестел:
— Кто это? Мне нужна помощь…
— Тетя Марта, это я, что случилось? — запаниковала Валя.
— Соседи подослали маньяка, он меня пырнул чем-то в спину, наверное, финкой, и украл кольцо и серьги. А ты не верила, когда я тебе про коричневую юбку говорила…
— Сейчас приедем на такси, — закричала Валя и выхватила из-под носа мужа тарелку. — Потом доешь, надо тетю спасать. На нее напали, говорит — соседи.
— Верь ей больше, — хмыкнул Влад и потянулся за тарелкой.
— Она едва говорит, ее пырнули финкой!
Влад тут же вскочил со стула и бросился одеваться. Пока Валя путалась в пуговицах своего плаща, он успел сбегать на кухню и запихнуть в рот оставшийся кусок свинины. Так и бежал по ступенькам, жуя на ходу. По подбородку стекал жир, он размазал его по щекам и стал похож на розового лоснящегося поросенка. Но бежал резво. Может, тетя Марта и не врала насчет соседей? Если ее пырнули финкой, то с умыслом. А какой прок грабителям от старушки? У нее и поживиться нечем. Ходит всегда в одном и том же. Но ведь строится она на что-то? И на суды у нее есть деньги. А откуда? — задумался Влад и тут же отбросил эти мысли. Не его это дело. Может, у нее наследство от папы, мамы и брата Стаса осталось. Просто она никого в это не посвящает.
Тетю отвезли в больницу, оттуда вызвали милицию. Тетя Марта, невзирая на пережитый шок, отвечала на вопросы следователя очень четко и внятно. Голова у нее работала ясно, а многолетняя практика участия в судебных разбирательствах приучила ее отделять главное от второстепенного и излагать события грамотно, не путаясь в деталях. К счастью, ранение от острого предмета, который загнал ей в спину грабитель, оказалось не опасным. Через два дня старушку выписали по ее настоянию. Она боялась оставлять надолго без присмотра квартиру. Когда Влад и Валя отвезли ее домой, тетя Марта велела Владу прикрутить изнутри на входную дверь квартиры амбарный засов и толстую, похожую на корабельную, цепь. Все это лежало в ее сокровищнице — чуланчике размером с приличную комнату. Но она почему-то называла ее именно чуланчиком. Пожить какое-то время в семье племянника она наотрез отказалась. Если соседи учинили разбойное нападение прямо на улице, то в ее квартиру в ее отсутствие им проникнуть раз плюнуть, и тогда они отсюда вынесут все. А главное — пропуска на оба кладбища и прочие важные документы, которые она собирала с таким трудом, выстаивая в длиннющих очередях. Так ее и не убедили, что соседи здесь вообще ни при чем. Их и в Москве-то не было.
— Откуда вы знаете? — недоверчиво спросила тетя Марта у Влада и Вали.
— Так ведь нападение на вас во дворе было, милиционеры соседей обходили. Спрашивали — не слышал ли кто шума или, может, что-то случайно видели. А ваши соседи сверху уехали в отпуск. Они ключи своим соседям по лестничной клетки оставили, на всякий случай.
— Спрятались, — убежденно парировала Марта и велела родным звонить в дверь условным звонком. К телефону по-прежнему не подходила. На улицу теперь выходила, вооружившись клюкой и воинственно ею размахивала, если видела во встречных для себя опасность.
У тети Марты появились дополнительные хлопоты. Она уже несколько раз заходила к следователю узнать, как продвигается следствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78