Собственно, не все ли равно, что побудило родителей согласиться? Главное заключалось в том, что крупная, с темной шерстью овчарка могла остаться у них. Счастливый Лутц обнял своих родителей.
— За это можете ничего не дарить мне на день рождения и Рождество. — Он пытался взять реванш.
— Ну, ну, не так прытко, — охладил его пыл отец. — Подумай—ка лучше, чем ты будешь ежедневно кормить собаку.
— Это — мелочи! — Лутц подмигнул отцу. — Я знаком с лучшим шеф—поваром Европы. У него и буду брать кости и мясные обрезки.
Отец улыбнулся.
— Я не возражаю. Но не думай, что лучший шеф—повар Европы из—за того, чтобы набить собачье брюхо, станет урезать мясные порции гостей своего ресторана.
Зента знакомилась с квартирой, перебегала из одной комнаты в другую.
Госпожа Хартвиг внимательно смотрела на собаку.
— Прекрасное животное, — заключила она. — Надеюсь, что Зента не ожидает щенков. Что—то она подозрительно полновата.
— Да нет, это так кажется, — заверил Лутц. — Просто ты можешь убедиться, как хорошо бабушка Редлих кормила своих собак. Нет, нет, Зента безусловно не ждет щенков. Ее хозяйка обязательно обратила бы на это внимание.
— Будем надеяться. Иметь полдюжины щенков в нашей небольшой квартире мне бы не хотелось.
С появлением овчарки Миха забросил все свои игрушки.
— Зента, моя хорошая Зента, — непрестанно повторял карапуз. — Будь добра, иди сюда, моя хорошая Зента!
Он расточал нежность по отношению к собаке буквально на каждом шагу.
Госпожа Хартвиг уже не могла спокойно смотреть на это представление.
— Малыш, оставь собаку в покое, это просто ужасно. Марш в ванную комнату и хорошенько вымой руки. У собак часто бывают глисты.
Ползавший на коленях возле Зенты Миха с возмущением вскочил.
— Не—е, мамочка, это не так! Собаки бабушки Редлих очень чистые. Исключительно чистые. Как снаружи, так и внутри.
Но его протест не имел успеха. От мытья рук отвертеться не удалось.
Зента уловила момент и забралась в угол: она не любила возню и бестолковщину.
На следующее утро в школе юные владельцы собак обменивались первыми впечатлениями.
— Моя Зента ведет себя безукоризненно, — начал Лутц.
— А вот о Никсе я такого сказать не могу, — вступила в разговор Хеди. — Она не терпит одиночества. Половину ночи взвизгивала и скулила, пока я не взяла ее к себе в постель.
У Антье Гербер дела обстояли так же.
— Моя Нанте тоже постоянно взвизгивала и вела себя беспокойно. Очевидно, все у нас ей кажется чужим. Я не знаю, тоскуют ли собаки так же, как люди? Если судить по—нашему, то Нанте чувствует себя одинокой.
Сведения о поведении Тассо пока не поступили.
— Мой дядя очень обрадовался, очень, — заверил Руди Марквард.
На большой перемене госпожа Хольведе следила за порядком в школьном дворе. В этот момент можно было рассказать классному руководителю обо всем, что произошло за последнее время.
Учительница обычно редко хвалила учеников. Но сейчас она с одобрением смотрела на ребят. Их детективные увлечения здесь были ни при чем. На нее произвело впечатление то, что дети оказали реальную помощь старому и больному человеку.
— Полагаю, вы разрешите мне разделить ответственность за ваши добрые дела, — сказала она и попросила показать ей осиротевший садовый участок по Березовому проезду, 18. Ребята с радостью согласились.
Госпоже Хольведе сразу бросилось в глаза то, на что юные сыщики—любители до сих пор не обращали никакого внимания. Садовый участок и скромный домик пришли в упадок. Дорожки заросли травой, кусты смородины стояли неподстриженными, часть из них вообще засохла. Столбцы ограды покосились. Стены жилища обветшали. Крыша в некоторых местах прохудилась. Здесь нужны были прилежные руки.
— Как вы полагаете, не стоит ли нам провести классное собрание прямо тут, на лоне природы? — спросила учительница. — Естественно, с молотками, пилами, лопатами и другим необходимым инструментом в руках.
Все были «за». Хотя и не столь бурно, как если бы прозвучал призыв: «Вперед, перевернем весь город в поисках отравителя собак!» Конечно, работа в саду полезна во всех отношениях, в том числе и для здоровья, однако каких—либо приключений она не сулила. Но, что необходимо сделать, будет сделано. Бабушка Редлих порадуется, когда вернется из больницы домой. Она вряд ли узнает собственный участок.
Комиссар уголовной полиции Хартвиг отвел Хеди в сторонку.
— Все хорошо, все правильно, — зашептал он ей на ухо. — Дел здесь действительно предостаточно. Но я буду продолжать свое расследование во что бы то ни стало.
— А почему «твое расследование»? Ты должен был сказать «наше расследование», — поправила его Хеди.
На этот раз их поход прошел удачно. Наконец—то Лутц и Хеди застали девочку по имени Бербель Хайденрайх дома.
Бербель не особенно обрадовалась их вторжению: она выполняла домашние задания по физике, математике и биологии.
Хеди сослалась на Эрику Хазе, подружку Бербель. Это имя подействовало как волшебное слово. Бербель стала дружелюбнее.
— Ах, так Эрика послала вас ко мне?
— Да, по ее мнению, эта книжная закладка принадлежит тебе. Мы нашли ее в книге «Девочка из соседнего дома».
— Дай—ка я посмотрю. Действительно, это моя, но я о ней совершенно забыла. Большое спасибо. Однако этот кусочек ткани не стоит ваших хлопот.
— Не скажи, при некоторых обстоятельствах даже небольшой лоскуток может оказаться очень полезным, — возразил Лутц, совсем как умудренный опытом комиссар уголовной полиции.
— Ну, такие лоскутки я могу получить в любое время, — похвалилась ничего не подозревавшая Бербель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31