То ли сироты, то ли больные. Но в такой безумной и запутанной обстановке это можно с уверенностью сказать только после рекогносцировки. Кто знает, что там сейчас?! Возможно, немцы их эвакуировали.
- Петр Трофимович, будь добр, возьми свое подразделение, и отправляйтесь туда. Посмотри все вокруг и до прихода Васнецова подготовь позиции, организуй охрану, постарайся наладить быт. Да, если окажется, что пансионат не эвакуировали, то возьми под охрану мирное население. Мы пришли не для того, чтобы воевать с мирными гражданами!
- Слушаюсь, Александр Иванович!
- Голубчик, и будь осторожен! Конец войны! Я не хочу терять дорогих мне людей! – по-отечески напутствовал капитана седой мужчина.
Конец войны! Конечно! Он скоро! Почти четыре года! Ужасных четыре года! Скольких друзей и товарищей он потерял?! Сколько их осталось лежать позади?! И вот, вот он конец! Неужели больше не нужно будет хоронить убитых?! Скорей бы!
Кизим Петр Трофимович оправил гимнастерку под ремнем и, взяв под козырек, вышел из кабинета начальника штаба. Штаб находился в здании бывшего гестапо, только что занятом в результате недавнего наступления сил корпуса. Трехэтажное строение располагалось почти в самом центре небольшого городка. Довольно большое здание и помещения гестапо как нельзя лучше подходили для разросшейся за последнее время военной бюрократии успешно наступающего соединения Красной армии. В нем прекрасно расположились все штабные службы, тыл и даже органы Смерш. Однако поставленная перед корпусом задача вынуждала передислоцировать соединение и его части ближе к морю. Вот почему начальник штаба вызвал к себе командира роты охраны и долго решал с ним, где будет находиться место - сердце будущего командного пункта. Ожидалось, что вот-вот Берлин будет взят и война закончится, однако разбитые и разрозненные фашистские отряды численностью до нескольких сотен солдат еще бродили по территории и наносили бессмысленные удары по подразделениям Красной армии.
Выйдя на улицу, капитан вздохнул полной грудью. Весна! Вот она, победная весна! Еще чуть-чуть, еще немного! Ветерок колыхал свежую зелень на аккуратно выкрашенных деревьях. Вот уж, фрицы! Даже драпая, соблюдали порядок! Ведь надо им было ухаживать за деревьями! Петр Трофимович прыгнул в стоящий возле подъезда «Виллис», бросив сержанту-водителю:
- Ваня, в роту! Горючка еще есть?
- Так точно, товарищ капитан! Хватит до Берлина! «Виллис» рванул и побежал к месту расположения роты. А уже через десять минут он подъехал к одноэтажному зданию, бывшей школе, где и размещалось подразделение Кизима.
- Командуйте построение! – приказал командир, войдя в здание, дежурному по роте.
* * *
Командирский «Виллис» возглавлял колонну из шести автомобилей: собственно из него самого и пяти «студебеккеров», в которых разместилась вся рота. Замыкал колону новенький, только что полученный корпусом «студ», который тащил полевую кухню и в его кузове стояли ящики с боеприпасами.
- Товарищ командир, - обратился к Кизиму почти официально замполит Константин Смирнов, так как в машине сидели еще два сержанта, - как думаешь, это уже последнее наше место дислокации на этой войне?
- Костя, я понимаю, что ты не суеверный, но вот у летунов нет слова последний, только крайний! И это правильно! Последний – это последний!
- Да, конечно! И все-таки, что думаешь? – не унимался старший лейтенант.
- Надеюсь, что воевать больше не будем! Союзники заняли почти всю западную часть Германии. Фрицы бегут и сдаются по всем фронтам, Берлин считай наш! Все! Конец войне! Думаю, что сейчас организуем КП, построим гарнизоны, создадим комендатуры и домой!
- Хорошо бы! Хочу в Москву! Не был там три года! Говорят там салюты! – мечтательно поднял голубые глаза к такому же голубому небу замполит.
Машина плавно катилась по знаменитым немецким дорогам, ровным и гладким даже после бомбежек и артобстрелов. Капитан вытащил из планшета карту и стал ориентироваться на местности.
- Ваня, - обратился он к водителю, - смотри, через десять километров будет перекресток, нам нужно повернуть направо и потом еще по прямой километров пятнадцать, там будет мост через речку и потом уже наш городок.
- Понял товарищ капитан! – весело ответил молодой сержант. Он ехал и всю дорогу тихонько чему-то улыбался.
- А что ты все зубы скалишь? – спросил его Кизим, стараясь как можно суровее, но от того еле сдерживая и сам улыбку.
- Да, смотрите, Петр Трофимович! Какая погода! Тепло! Войне конец! Живы! Это так здорово!
- Да…здорово…
Мальчишки! Совсем мальчишки. Думал сорокалетний капитан, откинувшись на спинку сиденья и смотря куда-то вдаль. Они то и войну прошли с энтузиазмом комсомольцев, прошли ее так, по-мальчишески, не задумываясь и не боясь. Как будто играли в нее. А теперь вот ждут ее окончания, чтоб придти домой с орденами и медалями. Они и в мечтах представляют, как на них будут смотреть вчерашние девчонки. Герои, фронтовики! Сколько им лет?! Двадцать, двадцать два! Но что они уже успели пережить! Что успели увидеть в свои годы! Смерть, тысячи смертей! Потерю друзей! Гибель родных и близких! Как они будут жить потом, после войны?! Видеть страшные сны? Вспоминать кровь и грязь войны, самой страшной войны? Бедное поколение! Что досталось им пережить! А сам он? Как он будет жить? Что ему делать потом? Куда возвращаться? Домой, к могилам родных? В дом, из которого ушла на фронт жена и так не возвратилась, пропав без вести? Где искать дочь?! И жива ли она?! Что ему делать в его сорок с небольшим?! Начинать жизнь с нуля?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20