Маг облизнул сухие губы и зашептал заклинание.
Дианора зажмурилась от страшной боли, будто чьи-то невидимые руки пытались сдернуть ее с каменного ложа. Но заклятие Клодия держало надежно: на миг от боли в вывернутых суставах девушка потеряла сознание.
Закончив ритуал, колдун на мгновение замер, будто к чему-то прислушиваясь в ожидание вещего знака, затем вынул из-за пояса нож. Медленно, как во сне, он занес его над Дианорой… И будто раскаленная игла пронзила ей сердце. Она бы закричала, если бы только могла. Кровь не хлынула потоком из раны, а медленно стала стекать на маленький осколок, пока не залила его.
* * *
«Итак, я проиграл. Опоздал, несмотря на то, что в одно мгновение перенесся от места поединка сюда, к Источнику, вызвав силы, которые не имел права использовать.
Я нарушил запрет, тем самым лишь подтолкнув Мир к краю Бездны.
Один, я был уже бессилен что-либо сделать. Что ж, подождем, скоро варвар появиться здесь, если я хоть что-нибудь смыслю в людях.»
Демон стоял и смотрел, чувствуя, как душит его бессильная ярость.
Буря, шутя ломавшая деревья, стихла, но он видел, что над холмом зарождается иная стихия — магический смерч, чудовищный по своей разрушительной мощи.
Умрет девушка, и никакие заклинания, никакой Талисман не удержат его.
— Любуешься своей работой? — угроза и насмешка звучала в этом вопросе, но демон даже не пошевелился.
Бросив взгляд через плечо, он просто ответил:
— А что еще нам осталось? Но ты ошибся на мой счет — это дело рук Клодия.
Конан подумал и оставил меч в ножнах.
— Ведь ты не человек; останови же его.
— Через холм к нему не пробиться. Он не здесь, не в этом времени, даже не в этом мире. Все, что ты видишь сейчас, лишь отражение иной реальности.
— Она погибнет?.. — киммериец кивком головы указал на жертвенный камень.
— Да, — равнодушно откликнулся демон. — Скоро мы все умрем. Мир рухнет в пустоту с последней каплей ее крови.
— Значит, нельзя дать ей умереть, — упрямо стиснув зубы, сказал варвар. — Неужели нет способа остановить колдуна?
Демон испытующе посмотрел на него.
— Способ всегда есть. Но даже не каждый бессмертный решится заглянуть за край вечности. Я ждал тебя. Хочешь испытать себя, киммериец?
— Что ты имеешь в виду? Разве мы не пойдем вместе? — с кривой усмешкой спросил варвар.
— Да, но каждый своей дорогой, и хорошо, если хотя бы один из нас дойдет до конца. Я страж Пути, и у меня есть ключ… Впрочем, ты вряд ли меня поймешь. Это будет как сон, но не дай себя обмануть, и если придется драться, то дерись в полную силу. Мы шагнем в бездну двое, но назад вернется один, может ты, а может я, кто знает, — такова цена этой сделки с богами. Запомни лишь одно — надо идти вперед, только вперед! Идти, идти и идти — шаг за шагом, неважно, медленно или быстро, главное — не останавливаться, иначе силы тьмы тебя погубят! Ну что, готов ли ты к такому испытанию? — в вопросе демона прозвучала нескрываемая насмешка, и Конан заскрежетал зубами от гнева.
— Ты зря терял время, рассказывая эти сказки, — ответил он. — Давай покончим с колдуном, и мне не важно, кто из нас это сделает. Но обещай, если я не вернусь, пощадить жизнь девушки.
— Она будет жить. А теперь, — дай мне руку…
Демон закрыл на несколько мгновений глаза, а когда открыл их, лицо его изменилось до неузнаваемости, и в нем не осталось ничего человеческого. Но Конан уже не мог этого видеть.
* * *
Клодий сразу понял, что четкий в ритм ритуала грубо вмешалась некая враждебная сила. Кровь из пронзенного сердца Дианоры заструилась быстрее, и колдун вдруг ощутил, как сгустились и недобро застыли, будто выжидая, вызванные им из бездны стихии.
Еще вчера Клодий наверное испугался бы, но сейчас колдун превратился в другого человека. Он чувствовал себя непобедимым.
Одного мгновения ему хватило, чтобы понять, кто хочет помешать его планам: ничтожный человек и раб, осужденный вечно хранить дорогу к Источнику.
Теперь его сущность не представляла загадки и ничуть не пугала Клодия.
Он знал кто он, этот охотник, откуда он явился и как его уничтожить.
* * *
…Он был зверем. Могучие лапы отталкиваясь от твердой земли, легко несли его сильное, гибкое тело.
След был свежим, скоро, очень скоро жертва, сбитая стремительным броском, забьется его когтях, и он почувствует сладостный вкус ее крови. Вот вдалеке мелькнула спина убегающего человека. Мясо у людей нежное, но почему-то оно всегда вызывало у него отвращение.
Но он тигр, и был страшно голоден. Другой добычи ему не удавалось найти уже несколько дней.
Двуногий вдруг повел себя странно. Зверь не понял, почему в ужасе убегавшая от него добыча остановилась, затравленно оглядываясь, и подняла суховатую палку.
Хищник замедлил бег — не из осторожности, а чтобы лучше подготовиться к прыжку. Человек нервничал, выделяя отвратительный запах, и смотрел то на тигра, не спеша подходившего к нему, то на вершину холма. Зверь тоже повернул голову — без всякого любопытства — и замер на месте.
Теперь он знал, почему остановился двуногий, предпочитая быть убитым им, а не тем, что катилось на него сверху. Понял, что и сегодня ему придется остаться голодным. Но не мог понять одного — почему он раньше не почувствовал это? Неужели голод настолько притупили его чувства?
По склону холма, медленно, но неотвратимо накатывалось нечто такое, с чем раньше ни зверю, ни человеку сталкиваться не приходилось. В этом мире не существовало названия для этой серой массы с бледными пятнами огромных глаз. Но зубы и когти тигр видел хорошо, много когтей и зубов, слишком много для него одного.
Волна бесформенных существ, наступала на человека и зверя, и никакая сила не смогла бы их удержать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19