Я сидела, пристально глядя ему в лицо, надеясь, что мои слова каким-то образом задели старика за живое. Глядела и молилась: пусть неприступный патриарх рода Мэртсонов смягчится и пригласит Мирабел к себе, чтобы извиниться перед нею… Но я ждала напрасно. Тяжело вздохнув, я поднялась и медленно двинулась к двери.
В коридоре я встретила Карлу.
– Мистер Мэртсон уронил бокал. Осторожнее, не пораньтесь.
Она кивнула и посмотрела на меня с явным интересом. О чем думала эта странная женщина? Если Карла подслушала разговор, тогда, наверное, она должна быть рада моему поражению. Ничто не отражалось на ее непроницаемом лице…
Я успела пройти лишь несколько шагов по коридору, как вдруг дверь в комнату старого Мэртсона распахнулась и оттуда раздалось:
– Ну-ка, вернись, девчонка.
Я круто обернулась и с изумлением воззрилась на старика. В его лице не появилось ни тени дружелюбия – ничего, кроме страшной усталости, но я отчего-то ощутила прилив неудержимого ликования.
Он указал мне на стул, с которого я только что поднялась, Карле велел зайти попозже и, закрыв дверь, опустился в свое кресло.
Он хотел что-то сказать, но передумал, взял с тарелки пирог и откусил от него.
– И, правда, мой любимый, – кивнул он. – Спасибо, что принесла.
– Я рада, что вы довольны.
– Конечно, это был лишь повод, чтобы пробраться сюда, ну да ладно. А долг вежливости Мирабел я отдам завтра утром.
– Почему же не теперь?
Он покачал головой:
– Мне нужно многое обдумать. Конечно, ты не стеснялась в выражениях, но то, что ты сказала, отчасти справедливо… Тео говорил, что ты была отличной санитаркой: я убедился, что он прав, – своих пациентов ты, судя по всему, не баловала.
– Когда они выздоравливают, им просто опасно давать слишком большую свободу.
– А как ты провела сегодняшний день? – неожиданно поинтересовался он.
Я рассказала о нашей поездке в город и о предстоящем Марди-грас.
– Да, весьма вероятно, что праздник состоится, – проговорил он. – А поскольку ты замужем за моим внуком, то почти наверняка будешь присутствовать на Балу масок. Это большая честь – оказаться в числе нескольких сот избранных.
– Но я полагала, что любая…
– Нет, милочка, далеко не любая. Из многих тысяч достойных получить приглашение счастье выпадает лишь нескольким сотням. На какие только ухищрения не идут жаждущие попасть в это число! Но за деньги приглашение не купишь; а если кто посмеет употребить свою власть или влиятельные знакомства – они обречены навечно угодить в черный список. Лишь исключительная красота и очарование позволяют стать обладательницей приглашения. Ни одна урожденная Мэртсон вот уже несколько десятков лет не попадает в число счастливиц.
– Даже Алвина и Бесс?
– К их превеликому сожалению. Не знаю, что этому помешало, – нельзя сказать, что они обделены красотой. Да и бесполезно искать разумные объяснения. Либо тебя выбирают, либо нет. Но если на тебя пал выбор, ты становишься в один ряд с первыми леди высшего общества Нового Орлеана. Если тебе кажется, что это немногого стоит, в таком случае ты в еще большей степени янки, чем я предполагал.
– Спасибо за ваши пояснения. А для меня, признаться, все это было тайной за семью печатями.
– В свое время Аиду тоже избрали. И Роуз, – сказал он, прищурившись. – Я знаю, о чем ты думаешь: если ты получишь приглашение, что-то должно случиться и с тобой.
– Что ж, я действительно опасаюсь этого, хотя мне не хочется упускать случай присутствовать на великолепном торжестве.
– Еще бы. Нет женщины, чью голову не вскружила бы такая перспектива.
– А Сара Ситон? Она бывала когда-нибудь на балу?
– Никогда. И опять-таки – не пытайся найти этому объяснение. Если тебя пригласят, это будет честь для всей семьи, но… угораздило же тебя родиться на Севере!
– Как раз поэтому я не очень надеюсь быть среди избранных.
Впервые на лице старика возникло некое подобие улыбки:
– Не сносить мне головы за то, что я сейчас скажу: обычно подобные вещи принято держать в секрете. Слухи о том, как много ты сделала для спасения Тео и других солдат армии конфедератов, дошли даже сюда. Так что ты непременно будешь приглашена, невзирая на ужасный северный акцент. Твоя красота привлекает куда больше внимания, чем произношение.
– Благодарю вас. Обещаю никому не проговориться о том, что слышала, – заговорщицки улыбнулась я.
– А теперь я хотел бы поговорить с тобой о Роуз. Я слышал, что в своем письме к сестре она рассказывала о каком-то Суде Зеркал. Что она имела в виду?
– Этого никто не знает. Как вы думаете, она умерла?
– Да.
– Тогда вот мое мнение: то, что написано в письме, – отнюдь не бред.
– Но, что же тогда? Для меня это непостижимо.
– Непостижимо, за что убивают молодых жен Мэртсонов? Может быть, вы видите какую-нибудь причину, пусть даже самую невероятную?
– Если бы я знал причину, то без труда установил бы, кто убийца, и давно уже принял бы соответствующие меры. Нет, тут я тебе ничего не подскажу. И вообще я не думаю, что Айда умерла от чужих рук.
– Как бы мне хотелось быть уверенной в вашей правоте!
– Хватит об этом. Оставь старика в покое наедине с его любимым пирогом.
Попрощавшись со старым Мэртсоном, я спустилась в гостиную, где уже сидел Тео. Он был один.
– Бесс и Алвина отправились спать, – сообщил он. – А потом приходила Мирабел – сказала, что хочет немного погулять. Я пытался возражать, но она все равно пошла. С чего бы это ей вздумалось в такой поздний час…
– Боюсь, она решила пойти к Ситонам. Мирабел собиралась сделать это сегодня, но потом передумала и отложила поездку на завтра. Кажется, она подозревает, что именно в их доме находится зеркальная комната.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61