! Правда, эксперты установили, что тела
погибших действительно были сильно искусаны. Но, простите, где во всем
Фануме можно отыскать такую собаку, чтобы она могла в одиночку справиться
с толпой вооруженных гангстеров? Да в природе быть такого животного не
может! И нечего ссылаться на звериные следы...
Подумав о том, как должно выглядеть чудовище, перепугавшее и
уничтожившее видавших виды гангстеров, Джейкобс поежился. Если такое и
впрямь существовало в природе, из этого города стоило уносить ноги
подальше и побыстрее. К счастью (или к несчастью), он был достаточно
трезв, чтобы убедить себя, что гангстеров сперва прибили вполне нормальные
сообщники доктора Джоунса, а потом, еще тепленьких, позволили покусать
собачкам. Кажется, и сам Джоунс говорил о каких-то розыгрышах. Раз он
умеет внушить человеку истории про "зомби", так почему бы ему не
переключиться на оборотней? Кстати, Джоунса в доме Большого Рудольфа так и
не нашли, а сам гангстер не торопился вспоминать о существовании такового.
Правда, тут Джейкобсу вновь не повезло: к расследованию "собачьего
дела" его так и не допустили. Другой участок как-никак. Единственное, что
ему удалось, - так это протолкнуть идею насчет доктора. Со скрипом и
треском начальник участка согласился санкционировать еще одну встречу с
Джоунсом и позволил взять дом и кабинет доктора под наблюдение.
Ох не этого хотел Джейкобс! Совсем не этого.
- Ну ладно, если тебе так уж хочется, беседу с ним проведешь ты, -
бросил ему начальник, - только смотри, чтобы пресса не слишком шумела
насчет поставленных доктору синяков. Если Рудольф его не разукрасил во
время беседы - будь добр, не перестарайся...
- Все будет о'кей, шеф! - заверил Джейкобс, заранее потирая руки. Он
и сам не любил бить людей по морде - для этого у них достаточно мест менее
заметных, хотя и более чувствительных.
Одно только тревожило его: будет очень обидно, если окажется, что
Большой Рудольф уже успел по-своему позаботиться о Джоунсе и теперь тело
доктора запрятано где-нибудь в канализации, если не зарыто за пределами
города. Вот это он посчитал бы уже личным оскорблением!

25
...В автомобиле были темные стекла, но, несмотря на это, Труди
постаралась одеться как можно тщательнее - только густая вуаль и шляпка с
достаточно широкими полями еще не заняли свои места, позволяя Элу
рассмотреть женщину получше. А что еще можно делать в дороге?
Джоунса немного удручало, что новые знакомые выпроводили его, так
ничего и не объяснив, но, с другой стороны, он помнил и слова своего
коллеги. Выходило, что Элу и так доверили слишком многое. Что ж, он не
станет торопить их - когда подойдет время, они расскажут все и так. Кто
сказал "а"...
Труди можно было назвать красивой, хотя сам Эл предпочитал лица более
худые, даже вытянутые. Особенно любопытно выглядели ее глаза:
светло-карие, почти такого же цвета, как и волосы, которые Труди не
красила, - эти глаза здорово напоминали кошачьи, хотя определить, чем
именно, было затруднительно. Круглые, чуть раскосые... Брови, резко
улетающие вверх, но словно тающие в самом начале взлета. Чуть приподнятая
верхняя губа. Вместе с тем лицо можно было назвать почти плоским, а его
форма вызывала у Эла ассоциации с пумой или рысью.
Где-то на заднем сиденье притаился Эгон. Этот тощий человечек вел
себя настолько тихо, что можно было сомневаться в его присутствии.
Ехали молча. Когда автомобиль затормозил и Эл собрался было выходить
возле своего дома, его вдруг остановила протянутая с заднего сиденья рука.
Эгон не сказал ни слова - только замычал.
- Садитесь обратно, - почти приказала Труди.
- Что случилось? - рассеянно уставился на нее Эл. Теперь, после
бессонной ночи, ему наконец захотелось спать, и это последнее
обстоятельство не лучшим образом сказывалось на его умственных
способностях.
- Не знаю. Эгон знает.
- Так почему...
- Ну чего ты спрашиваешь? Тебе что, не объяснили, что он немой?
Ему в самом деле об этом не говорили. Тем более странной выглядела
эта сцена.
- А раз так, почему он что-то знает? - выдал Эл самую нелепую фразу
из возможных в данной ситуации.
- Потому что... - Труди прикусила губу и посмотрела на немого.
Эгон развел руками, указал на дверь и жестом показал, что все
кончено. Во всяком случае, Эл его понял именно так.
- Значит, можно говорить? - нахмурилась Труди.
Эгон кивнул, но потом пожал плечами.
- Ясно, - вздохнула она. - Я поговорю с Селеной. - Эгон кивком
подтвердил правильность этого решения. - Вот что, Эл... Я не знаю, что
произошло, но раз Эгон сказал - тебе лучше туда не соваться. Там может
быть все что угодно, но это плохо для тебя. Большего я пока не имею права
сказать...
- Но что? Почему?
- Не знаю. Я уже сказала - знает Эгон. А если он знает, - значит, это
так и есть. И не требуй пока никаких объяснений. Эгон, он что, не должен
возвращаться сейчас или вообще?
Вместо ответа последовала серия жестов, обозначающих, по-видимому,
"ни сейчас, ни вообще".
- Это опасно для жизни?
Эгон лихорадочно закивал.
- Вот видишь, Эл... Похоже, наверху сделали выбор за тебя - ты должен
остаться с нами. А раз так, я думаю, Селена тебе все объяснит. - Эгон
утвердительно кивнул. - А теперь - поехали назад.
- Но...
- Никаких "но" - это же опасно!
- Я просто выгляну... Это - можно?
- Не знаю. Зачем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78