Прорываясь наружу, с болтающимися на лодыжках штанами, я смутно видел людей вокруг бассейна там, внизу. Увидел на своей груди кровь, она капала откуда-то с головы, но боли я не чувствовал – времени на это у меня не было. Увидел Денниса и Большого Уилли, кинувшихся за мной. Потом я увидел ступеньки, ведущие на покрытый искусственным газоном «Астротурф» бетон, и понял, что падаю. И упал.
Джек Лорд двигал своей тяжелой челюстью на экране телевизора, подвешенного к потолку в ногах моей кровати. У окна стоял Нил с выражением жалости на лице. За ним я разглядел Голливудские холмы и понял, что нахожусь в госпитале «Седарс».
Голова у меня была набита ватными демероловыми шариками, но, несмотря на это, я чувствовал тупую боль в плече и груди. Потом накатил приступ паники. Я полез себе в промежность, едва не сорвав капельницу. Клятвоприносящей рукой потянул с себя простыню. Увидел выпуклость. Убедился через пижаму, что мой член остался при мне.
– Как я? – спросил я Нила.
– Жить будешь. У тебя сотрясение после падения с лестницы.
– Его арестовали?
Нил поколебался, подбирая слова:
– Нет. Не смогли.
– Не смогли? Что значит «не смогли»? Господи Иисусе, Нил. Они хотели отрезать мой член!
– Никто ничего такого не видел, Скотт. Ты проломился сквозь дверь и навернулся с лестницы. Это все, что видел каждый, кто был там.
– А, ну конечно, я каждый день так развлекаюсь. Задолбался открывать двери – это, знаешь ли, такая мутота. Особенно в спешке, – я чуть не взвыл: – Нил! Он собирался отрезать мне член и спустить его в унитаз!
На соседней койке кто-то хрипло откашлял мокроту через трахеотом.
Я не стал туда смотреть.
– Мой тебе совет – оставить все как есть, – спокойно сказал Нил.
– На хрен твои советы. Я его по судам затаскаю. Он у меня в «Фолсом» отправится. И пусть его там черные в жопу имеют своими двадцатидюймовыми членами! А когда он оттуда выберется, сможет сделать новую версию песни «Back Door Man».
От бешенства я покрылся испариной, а голова закружилась. Что-то стягивало кожу на черепе. Я тронул это место. Швы. Такое же ощущение было над левым глазом. Тоже швы. Я увидел бежевый телефон на шарнирном подносе, вне моей досягаемости.
– Дай мне телефон, а? Хочу позвонить Шар.
– Ты ее не застанешь.
– Что ты несешь?
– Она вернулась к нему, Скотт.
– Что?! Ты рехнулся, что ли? Совсем с катушек съехал? Дай сюда телефон.
– Послушай, я только что говорил с Майком. Я собирался попросить его, чтобы он позвонил ей и сообщил, что с тобой случилось, – на миг он замялся. – Но он сказал, что она сама звонила ему сегодня утром и велела остановить процесс.
– Гонишь!
– Она сообщила ему, что возвращается домой… оттуда, где вы оба провели весь уикенд, где бы это ни было. Очевидно, считала, что сможет попасть обратно в дом и просто сделать вид, что ничего не было. Она знать не знала, что для этого уже слишком поздно.
– Поздно? Почему?
Он пожал плечами:
– Ну, похоже, кто-то дал знать Деннису, что она смылась. Видимо, он получил это известие в субботу днем и вернулся ближайшим рейсом.
Тот парень, что приходил кормить собак. Блин!
– Мне жаль, – сказал Нил.
– Не жалей. В жопу все это. А как Деннис узнал про меня?
– Уверен, она сама рассказала ему все. Не можешь поверить? Как часть налаживания отношений заново.
В тот момент я ничуть не усомнился в этой версии. Я уставился на тяжелую челюсть Джека Лорда.
– На хрен ее, – сказал я.
11
– Забудь ее, – не раз советовал Нил в последовавшие дни.
Выйдя из госпиталя, я около недели жил в его доме рядом с Океанским парком. Предполагалось, что там я передохну и начну смотреть на все это проще – а в результате вышло так, что у меня оказалось слишком много времени для того, чтобы сидеть без дела и думать. Я принимал эмпирин от плеча и груди, виски «Джек Дэниэлс» от сердца – эта комбинация, как правило, коверкала мои мысли. Но даже совершенно трезвый, я чувствовал себя необычайно горько.
– Будь рад, что дешево отделался, – сказал Нил.
– Что ты имеешь в виду? Что я успел спасти свой член?
– Скотт, ну пойми же ты, наконец, она – порченый товар. Она сама тебе об этом говорила.
– Просто я никак не могу поверить, что она по собственной воле вернулась к нему. Это противоречит всякой логике.
– Может, ей просто нравится получать затрещины.
– Не верю. Чушь порешь. Никто не любит, чтобы его пинали.
– Тогда почему она не ушла от него давным-давно?
Я потеребил нагрудную повязку:
– Она боялась.
– Конечно, женщины сильно отличаются от мужчин.
– Удивительно смелое наблюдение.
– Да нет, я хочу сказать, что есть между ними некоторые биологические различия, поэтому каждый пол реагирует на угрозы по-своему. Я читал статью об этом в каком-то журнале. Когда мужчине угрожают, он либо лезет в драку, либо сматывается. А вот женщины – они как кошки.
– Кошки?
– Ну да. Отступают и ищут, где бы спрятаться.
– Чушь собачья. Они дерутся. Неужели никогда не слышал о кошачьих боях?
– Да, но и прячутся они тоже. Неужели никогда не видел напуганную, сжавшуюся кошку?
– Да где ты вообще эту статью откопал? В «Ветеринэриэн Дайджесте»?
Нил вздохнул:
– Скотт, будь реалистом. Ты провел с ней уикенд. Один уикенд! Неужели ты думаешь, что за один лишь уикенд можно стереть целых двадцать лет? Она никогда не знала ничего другого…
– Теперь знает.
– Слушай, время от времени люди предпочитают оставаться там, где они привыкли жить, и неважно, насколько эта обстановка их угнетает – но неизвестное пугает гораздо сильнее.
– Нил, ты прямо как эта убогая Джойс Бразерс. Может, если ты нацепишь облегающую белую блузку с ворохом рюшечек у ворота…
– Я говорю тебе, как оно есть на самом деле, – и на этом он не закончил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112