В принципе – сущий пустяк. Таким образом, я по десять раз на дню ноги подворачиваю. Порой даже не замечаю этого. А тут… Душещипательная трагедия в исполнении труппы королевского театра! Для начала, я выразительно попрыгала на одной ноге, обхватив другую руками. Затем, хромая и охая, побрела к костру, где развалилась на лежанке, продолжая стенать. Обеспокоенный Алеис, засуетился рядом. Право слово, обычно, он только вокруг Лины так бегает. Даже вызвался принести мне воды! Я согласилась, выражая всем своим видом, обреченность умирающего. Получала фляжку, сделала пару глотков и слабо (но благодарно!) улыбнулась… На этом, забота лорда Олланни не исчерпала себя. Он изъявил желание осмотреть мою лодыжку, дабы убедиться в отсутствии перелома. И я тут же осчастливила его, видом своей разутой конечности. Он немного помял ее в руках, старательно разглядывая со всех сторон. На протяжении всего процесса, я старательно охала и закатывала глаза, являя миру нечеловеческие страдания. Увы, увы… Нельзя слишком увлекаться игрой! Иначе, можно забыть о таких несущественных деталях, как, например, какая именно нога болит… Когда Алеису надоело облапывать мою ходульку, он, эдак невинно, поинтересовался: когда же меня угораздило подвернуть правую ногу, если я только что хваталась за левую?
Румянец залил мою физиономию по маковку. Отобрав (с трудом) из загребущих ручек лорда, часть своего опорно-двигательного аппарата, я кинулась заканчивать приготовления к ритуалу, стремясь спрятать смущение в работе. Но, каждый взгляд в сторону костра, являл мне, довольную собой физиономию принцессиного телохранителя. Вернуть чувство собственного достоинства помогла колючка, магически подкинутая Алеису. К моей пакостненькой радости, «их самоуверенная светлость» имел несчастье на нее присесть. Над поляной разнесся обиженный вскрик. Наши взгляды встретились, явив моему взору возмущенного и негодующего лорда, а ему – абсолютно невинное, увлеченное работой существо… меня. Я похлопала глазами в «искреннем» недоумении и демонстративно вернулась к прерванному занятию (дескать, поглядите какая сознательная!). Кажется, сработало…
Когда я вычерчивала руны и складывала ритуальный костерок, до меня донесся ароматный парок еды. В животе заурчало.
«Надо бы подкрепится. Магия силы отнимает…»
Но ведь многие ритуалы проводятся натощак?
«Разве у Диолмара такое условие было? Нет!»
Ну-у-у…
«Еда – это святое!»
Вновь забурчавший живот положил конец моим сомнениям. Выколупнув со дна сумки свою миску, я пошлепала к костру. Щедрой рукой, Алеис налил мне похлебки под самую завязку. Стараясь не расплескать, я осторожно села на краешек плаща, слегка сдвинув вбок, ноги певуна. Толи мое движение, толи запах еды, привели-таки менестреля в чувство. Лично я склона видеть в этом чуде великую силу кулинарии, ибо, все ранее опробованные нами методы, продемонстрировали свою полную несостоятельность.
Потянув носом, Огал разлепил глаза и уставился на котелок.
– О, завтрак!
– Его еще заработать надо! – Лорд Олланни высказал наше с ним общее мнение.
Лицо менестреля обиженно скривилось. Он оглянулся на меня, но наткнулся на столь же непримиримый и полный решимости взгляд, коим его только что наградил Алеис.
– И что мне надо сделать? – в голосе обреченность и покорность судьбе.
– Та-а-ак… – Лорд изобразил тяжкие раздумья. – Мы собрали хворост, приготовили еду, подготовили поляну для проведения ритуала…
Огал проследил за рукой Алеиса и увидел пятачок черной, хорошо утрамбованной земли. Его глаза округлились, а на лице (о чудо!) проступило виноватое выражение. Плечи поникли в раскаянии.
– Я все проспал? Извините… Я исправлюсь!
Чего-чего, а на жалость давить, менестрель научился. Я чуть не кинулась утешать это несчастное, жестоко лишаемое еды, создание. Благо, лорд Олланни избытком сентиментальности не страдал. Впрочем, мне показалось, что и в его глазах промелькнула искорка неуверенности. Тем не менее, он сумел сдержать порыв и ответить весьма сурово.
– Обязательно. Но как быть сейчас?
Последовала трагическая пауза. Посверлив менестреля задумчивым взглядом, Алеис глубокомысленно продолжил.
– Есть одно решение… Если Рина не возражает, мы ссудим тебе еды… В долг. – Взгляд в мою сторону. Я замотала головой: дескать, ничего не имею против. – А за это, ты после завтрака перемоешь всю посуду, возьмешь на себя двойное дежурство этой ночью и… соберешь лагерь, когда придет пора уезжать. И в дальнейшем, будешь выполнять свою часть дел наравне со всеми. Без напоминаний и понуканий!
Каждое слово Алеиса, нещадным приговором ложилось на плечи певуна, заставляя сгибаться их все ниже и ниже. Да-а-а… Избаловала творческая жизнь деревенского мальчика. Дома, он с петухами вставал, целый день отцу в кузнице помогал, за младшими детьми следил, и еще силы оставались на деревенские гулянки. Сейчас же…, рожицу такую нарисовал, будто его к каторге на каменоломне приговорили. Но… Дразнящий аромат похлебки оказывал на дух растлевающее воздействие. Все предстоящие ужасы трудовых будней, меркли перед требующим пищи животом. Огал согласился. Кивнул обреченно головой и потянулся за своей тарелкой, напоминающей слегка урезанное ведро. Са-а-амую малость укороченное. Алеис наполнил и ее. После чего вопросительно взглянул на меня.
– Лину сейчас покормим или после ритуала?
– После.
Некоторое время царило молчание. Только стук ложек звучал над поляной. Лорд Олланни поскромничал. С такими поварскими талантами, его и на королевскую кухню взяли бы. Особенно – походную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157