Арамин и ее младшая сестра уже были здесь, готовые драться насмерть – это явственно читалось в их взглядах. Время шло, а Горна все не было. Я посмотрел на старшую девочку – в жестких чертах ее лица проступило отчаяние. Самое обыкновенное детское отчаяние.
– Идите к лесу, мы скоро будем! – приказал я и бросился обратно в деревню. Если кузнец умудрился нарваться на тех, кто все это устроил, – а у меня не было сомнения в том, что это были те же, кто уничтожил ту несчастную деревушку, которую мы с друзьями обнаружили незадолго до расставания, – то у меня мог появиться первый опыт магических атак на равного противника. Или неравного! В общем, недурно было бы выжить.
Выхватив меч, я понесся к северной стороне. Именно туда направлялся Горн, чтоб его Раху на завтрак съел! «Если он это уже не сделал», – грустно отозвался мой внутренний голос, и я ускорил бег. Сознание выхватывало из дыма всполохи света, до ушей донесся звон оружия. Где-то впереди шел бой. Внезапно передо мной вырисовался некто, облаченный в темный балахон. Не дожидаясь начала заклятия, я рубанул наотмашь по фигуре, но та просто осела на землю кучей тряпья, а сам субъект преспокойно превратился в дымку и исчез в мареве пожарищ. Ошеломленный таким исходом, я не понял, в чем дело. Наплевав на все, я рванул дальше. Шум боя приближался, и вот моим глазам предстало ристалище…
Несколько трупов селян устилали поле боя, все было залито дымящейся кровью. Горн и еще несколько воинов стояли наперевес с оружием и наступали на трех магов в черных балахонах. В том, что это маги, не осталось никаких сомнений – их щиты стихий были надежнее любой брони, а то и дело высвечивающиеся в руках огненные шары и молнии довершали общее впечатление. Однако маги не атаковали и я догадался, почему: один из них все-таки бросил молнию в Горна, но та отлетела от него, безвредно растворясь в воздухе. Посмотрев на кузнеца другим зрением, я увидел ярко сиявший амулет на нем и на других воинах. Похоже, все было не совсем так, как казалось на первый взгляд. Это больше напоминало действия профессиональных наемников, усиленные хорошим магическим подспорьем. Я поудобнее перехватил меч и двинулся к защитникам.
Увидев меня, Горн попытался улыбнуться и отдал сигнал к нападению. Магов начали брать в кольцо, и в это время один из них увидел меня. А точнее, он увидел мой меч, горящий фиолетовым огнем уже в реальности! Завопив истошным голосом, он вытянул руку в мою сторону, указывая на меня соратникам. Что произошло дальше, я не смог понять.
Как по команде, двое Темных достали странные кинжалы, словно источающие саму Тьму, и вонзили их себе в живот. Пока я и другие селяне наблюдали за непонятным самоубийством, резко похолодало, мир из красочного стал серым, повеяло смертельной тоской. Медленно, как будто во сне, мне в голову стали приходить строчки из Книги Фархана: «Древняя Тьма принимает только Жертву Крови, и лишь ею она наслаждается, чтобы затем исполнить просьбу вызвавшего». Я начал осознавать, что происходит нечто воистину Темное. Горн, видя, как зашевелились губы последнего мага, ринулся к нему, но опоздал. Кинжалы растворились в телах убиенных, принимая жертву. Черная дымка собралась вокруг тел и потянулась к говорившему. А тот и не думал останавливаться; последнее слово он выкрикнул так громко, что его услышали все, кто находился поблизости: «БАХААР!» И в этот момент молот кузнеца с хрустом вошел в череп мага, вдавливая тот в основание шеи. Тело безвольно рухнуло, обильно орошая землю какой-то мерзостью.
Но черный ритуал завершился. Призванная последним выкриком мага, ОНА вышла, чтобы покарать смертных. С громким стоном разошлась земля, и оттуда медленно, уродливо перебирая щупальцами, вылезла Тварь. Она была стара, очень стара, и ей абсолютно не нравилась вся эта затея глупого служителя Тьмы. Не обратив внимания на мощнейший удар молота, который убил бы хорошую лошадь, она развернулась и поползла ко мне.
Оставляя за собой склизкий след, черная Тварь двигалась, изменяя свои очертания с каждым метром пути. В итоге передо мной предстала ни на что не похожая, ужасно воняющая туша с явно недобрыми намерениями. Попятившись, я понял, что сейчас начнется настоящая битва за жизнь.
Тварь нанесла удар первой. Я успел плашмя подставить меч под ее членистое щупальце, но силой удара был отброшен на несколько метров. Благодаря этому я успел встать на ноги, несмотря на резкую боль в разорванном бедре. Опершись на здоровую левую ногу, я вспомнил несколько заклинаний, которым меня научила Книга Фархана. Собрав силы, я прошептал заклятие и швырнул его в Тварь. Ужасный рев пронзил воздух, наполненный смрадом, и я с радостью заметил брешь в броне чудовища, но тут же получил сильнейший удар в живот. Оказавшись на спине и сообразив, что жив, я откатился в сторону и, припав на колено, метнул мой лучший магический удар. Именно он однажды послужил предметом испуга моих друзей и образования небольшой трещины в земле. И это сработало. Шар вполлоктя в диаметре устремился к Твари. Занятая поиском моего тела, она вовремя не заметила его. Взрыв от соприкосновения моей магии с чужеродным объектом потряс воздух, и Тварь с воем рухнула наземь. Удар Кали совершил свое дело.
Позабытые в пылу схватки Горн и его подельники моментально добили своими топорами и молотами поверженную Тварь, уничтожая остатки чужеродной волшбы.
ГЛАВА 2
Мир начал приобретать прежние краски. Уже не обращая внимания на руины, мы спешили вернуться к нашим девушкам. Горн иногда останавливался, чтобы отдать несколько распоряжений селянам, но быстро нагонял меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108