Жирный священник пригладил грязные растрепанные волосы. Вот уже
несколько дней он бродил по окрестностям; его путешествие подходило к
концу, и он с нетерпением ждал этого момента.
Хобарт уже отлично знал всю Долину Мурлок. В прежнем святилище Богини
царила смерть. Долина стала своего рода памятником Богу, внушающему ужас.
Хобарту даже удалось исследовать северную часть Гвиннета, расположенную за
Долиной и принадлежащую северянам, которые когда-то отняли эти земли у
ффолков и выстроили здесь несколько деревушек и небольшой город: впрочем,
никакого королевства тут не было, эти люди жили сами по себе. Они
заинтересовали Баала, и священник постарался разузнать о них как можно
больше.
На юге Гвиннета, занимая почти половину острова, располагалось
королевство Корвелл. Здесь священнику побывать не удалось, но его это
нисколько не расстроило: слугам Баала Корвелл был хорошо известен.
Теперь Хобарт возвращался к Темному Источнику с прекрасными новостями
для своего господина. Долина быстро умирала, и куда бы Хобарт ни бросал
взгляд - всюду его глазам представала одна и та же картина: разложение и
смерть, голые высохшие деревья, да грязные вонючие болота.
Источник окружала пустыня. Зомби, возрожденные Хобартом к жизни,
исчезли - священник приказал им броситься в Источник. Именно это и
уничтожило главную святыню друидов. И скверна продолжала распространяться
по Долине Мурлок, захватывая все большие и большие участки леса. Баал
будет доволен - в этом Хобарт был совершенно уверен. Приближаясь к Темному
Источнику, он почувствовал чье-то присутствие. Что-то изменилось - не
земля и не воздух, но Хобарт уловил какие-то перемены; пока его здесь не
было, появилось нечто новое. Впереди он увидел Источник, в черной гладкой
поверхности которого слабо отражались силуэты белых статуй.
Темный Источник стал средоточием власти Бога Смерти. Но сейчас Хобарт
чувствовал, что здесь не просто ворота в потусторонний мир Баала. На него
снизошло озарение - и он упал на колени.
Он ощутил присутствие своего Бога.
Хобарта била дрожь, он сам вряд ли смог бы объяснить, что это - страх
или благоговение? Стоя на коленях с закрытыми глазами, он молился.
- О, могущественный Баал, я вручаю тебе свою судьбу... - шептал
священник, пытаясь понять, почему же его Бог появился у Темного Источника.
Был ли Баал зол? Или, может быть, наоборот, доволен? Зачем он здесь?
ПОДОЙДИ К ИСТОЧНИКУ.
Хобарт замер на мгновение, почувствовав, что приказ Баала проник ему
в самое сердце, а ледяные пальцы вцепились в душу и отпустили ее лишь
после того, как перед мысленным взором Хобарта пронеслась вереница
каких-то неясных видений, наполнивших все его существо невыразимым ужасом.
Потеряв ощущение реальности, священник встал и медленно направился к
Источнику.
ВЕРХОВНАЯ ДРУИДА.
Хобарт мгновенно все понял и остановился около Генны, вернее около
статуи, которая когда-то была Генной Мунсингер, хозяйкой Долины Мурлок и
Верховной Друидой островов Муншаез. Много раз Хобарт подходил к каменному
изваянию и поносил друиду гнусными словами - его раздражало выражение,
застывшее у нее на лице: гордая независимая женщина, которую никто не
сможет победить. В глазах окаменевшей друиды пылал вызов, и хотя с первого
взгляда она походила на добрую бабушку, которая больше всего на свете
любит рассказывать внучатам сказки, ее лицо выдавало отважную
воительницу...
СЕРДЦЕ.
Услышав этот приказ, священник почувствовал, что в глубине души у
него рождается протест, но он быстро отогнал мысли о неподчинении. Хобарт
носил сердце Казгорота в небольшом мешочке у пояса и очень не хотел с ним
расставаться - ведь черный камень хранил в себе неисчерпаемую силу зла, и
именно с его помощью священник уничтожил когда-то цветущую Долину.
Поспешив исполнить приказание своего господина, он достал черный
камень и крепко зажал его в руке. Казалось, что камень жадно пожирает
слабые солнечные лучи, с трудом пробивающиеся сквозь дымку над Долиной.
Священник быстро прижал сердце Казгорота к холодному каменному изваянию
Верховной Друиды. "Баал, вероятно, где-то очень близко", - подумал Хобарт.
У него было ощущение, что тот стоит у него за спиной и удовлетворенно
ухмыляется. Хобарт действовал очень уверенно, словно не раз принимал
участие в подобном ритуале. Он чувствовал, что Баал доволен, и эта мысль
доставляла ему несказанное наслаждение.
Когда черное сердце соприкоснулось с белым камнем, что-то зашипело,
появился желтый дым, и по каменному одеянию друиды потекли струи
прозрачной жидкости, которая постепенно стала похожей на кровь.
Хобарт не отводил взгляда от глаз Генны и вдруг заметил, что вызов и
решимость на лице статуи, так злившие его прежде, исчезли. Тогда он
надавил рукой на черный камень и с радостью почувствовал, что сердце
Казгорота легко погрузилось в изваяние. Снова повалил дым, чуть не
ослепивший Хобарта, который, по-прежнему, в упор смотрел на лицо Генны
Мунсингер.
Вдруг статуя стала мягкой, и рука священника с зажатым в ней камнем
погрузилась в холодное тело. Он тут же отдернул руку, оставив сердце
Казгорота в теле друиды. Отверстие мгновенно исчезло. И Хобарт вдруг
увидел, что это уже не статуя, и в глазах Генны больше не горит ненависть
и стремление покончить с врагом.

Впереди показались зеленые поля Корвелла, а справа по борту лежал
остров Морей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109