Каждый раз, когда их суденышко
взбиралось на волну, внутри у него все сжималось, а потом, когда кораблик
падал вниз, к горлу подкатывал отвратительный ком, Теперь принц уже со
страхом ждал новой волны: ощущения становились все острее и неприятнее; к
тому же, он вдруг почувствовал, что ноги его не держат, а руки ослабели
настолько, что с трудом цепляются за борт.
- Впервые на море? - послышался ехидный вопрос Роджера.
Тристан смог лишь молча кивнуть в ответ, поскольку его зубы были
крепко сжаты.
- Это ерунда, - рассмеялся рыбак, - на середине пролива будет гораздо
хуже.
Слова рыбака окончательно подорвали дух Тристана, и он, свесив голову
за борт, отправил свой завтрак рыбам. Хорошо еще, что Дарус и Понтсвейн
спят, подумал принц, которому было очень нехорошо. Тристан вцепился в борт
корабля: шторм все усиливался. Казалось, этот день никогда не кончится:
ветер крепчал, а принц чувствовал себя все хуже. "Везучий Утенок" словно
перелетал с гребня одной волны на другую, и принц заметил, что волны
становились заметно выше, чем когда судно покинуло порт.
- Ну-ка, установи паруса получше, - проворчал Роджер обращаясь к
Дарусу, когда тот приподнялся, оглядываясь по сторонам. - Что-то море
сегодня не такое спокойное, как я ожидал.
Дарус отпустил линь, так что лишь небольшая часть паруса оказалась
подставленной порывам ветра. Тристан почувствовал, что суденышко замедлило
свой ход и понял, что рыбаку стало легче им управлять. Ветер продолжал
яростно трепать паруса, но Роджер умело удерживал маленькое суденышко на
огромных волнах.
Несмотря на подступающую тошноту, Тристан не мог оторвать глаз от
бушующего моря. Волны перехлестывали через борт. Принц тяжело вздохнул,
уверенный, что скоро очередная волна накроет их суденышко, и они закончат
свое путешествие на дне моря.
Но Роджер был искусным моряком, и "Везучий Утенок" преодолевал одну
волну за другой; иногда кораблик кренился, но затем упрямо выравнивался.
Понтсвейн каким-то непостижимым образом умудрился проспать начало
шторма. Наконец, он проснулся и неуверенно поднялся на ноги, раздраженно
глядя на вздымающиеся волны.
- Что ты, черт возьми, за моряк! - закричал он на Роджера. - Ты что,
не можешь предвидеть изменение погоды?
Тристан хотел было возразить, но боялся, что если разожмет челюсти,
то тошнота и головокружение окончательно им овладеют. Дарус подошел к
недовольному лорду и прорычал:
- Дай человеку спокойно управлять судном, ты, напыщенный болван.
- Как ты смеешь оскорблять... - рука Понтсвейна потянулась к рукояти
меча, он забыл, что не вооружен.
Дарус сделал еще шаг, вплотную приблизившись к разъяренному лорду.
- В этой буре есть что-то неестественное, и если бы ты не спешил
обвинить во всем Роджера, ты бы сам это заметил.
Побледнев, Понтсвейн посмотрел в темные глаза калишита, но потом
пожал плечами и отвернулся к морю. Дарус присел отдохнуть, а Роджер, как
ни в чем ни бывало, продолжал править судном.
К середине дня, однако, Тристан почувствовал, что даже бывалый рыбак
начал беспокоиться. Волны продолжали расти, и им пришлось спустить почти
все паруса, оставив лишь самый маленький, размером с детское одеяло.
- Такого просто не может быть, - проворчал старик, - чтобы погода ни
с того ни с сего так расходилась. Нам предстоит трудная ночь, если
проклятый ветер не уляжется.
Незадолго до наступления сумерек еще казалось, что "Везучий Утенок"
оправдывает свое имя. Ветер стих и море заметно успокоилось. Но когда
свинцово-серая вода с приближением ночи стала чернеть, снова возник
порывистый ветер и волны быстро достигли высоты шести футов, продолжая
расти - маленькое рыбачье суденышко уже с трудом вскарабкивалось на
огромные волны.
Кантус возбужденно бегал от бортов судна к Тристану, с отчаянием
поглядывая на разбушевавшуюся стихию. Когда мурхаунд начал скулить,
Тристан ласково погладил его большую лохматую голову.
Гигантская стена черной воды внезапно появилась у кормы и пронеслась
мимо, обдав кораблик настоящим водопадом, так что на палубе "Утенка"
оказалось на фут воды.
- Вычерпывайте! - закричал Роджер, кивком головы указав на большие
ковши, валявшиеся на палубе, Тристан увидел, как под натиском бури тяжелый
руль норовит вырваться из рук старого рыбака.
Принц опустился на колени, с удивлением заметив, что его больше не
тошнит. Понтсвейн встал рядом с ним, и стал с остервенением вычерпывать
воду. Тристан, хоть и с неохотой, но вынужден был признать, что лорд
действовал довольно ловко, демонстрируя недюжинную силу. Он, конечно,
понимал, что на карту поставлена его собственная жизнь.
Они отчаянно работали черпаками, но вода, казалось, переливалась
через планшир быстрее, чем они ее выплескивали.
Тристан набрал очередной полный ковш, когда неожиданно в его ноздри
ударила отвратительная вонь. Задыхаясь, он уронил ковш и отшатнулся назад.
Зловонные черви кишащей массой вылезали из коробки, стоящей на носу
кораблика.
Он попытался закричать, но голос не слушался его. Черви продолжали
вылезать наружу, и Тристан почувствовал, что дно становится склизким.
Отвратительный запах разложения густым облаком навис над суденышком.
- Колдовство! - воскликнул принц, обретший, наконец, голос.
- Что это за черное волшебство? - проревел Понтсвейн. Лорд был не
столько напуган, сколько разъярен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124