Когда грохот
постепенно стих, оставшиеся суда медленно перегруппировались, у многих
были сломаны мачты, потеряны весла и порваны паруса. Наконец, корабли
нехотя поплыли к ближайшему берегу. Богиня боялась, что боль сведет ее с
ума. От растущего отчаяния она только усиливалась. Даже сквозь пелену
горя, она чувствовала, как выросла власть Зверя. От незаживающей язвы
Темного Источника воспалилась вся ее кожа, и отравленные щупальца
безжалостно сжимали тело богини. Гибель Левиафана высвободила страшный яд
из темного водоема, и Равновесие вновь оказалось под серьезной угрозой.
Отупляющее онемение - желание заснуть - охватило все существо богини.
Вдруг она почувствовала, что ужасно устала.

Ревущее пламя все выше поднималось над деревней. Крики ужаса,
безнадежные мольбы о пощаде наполняли воздух леденящим предчувствием
смерти. Кольцом окружив небольшое поселение, окровавленными копьями
отбрасывая обратно в огонь любого, кто пытался спастись из пламени.
Смертоносные Всадники наблюдали за бойней. Застывшие в странной
неподвижности, они, словно зачарованные, смотрели на огонь. Дьявольское
сияние исходило от их пунцовых плащей, от черных лоснящихся коней и пустых
остановившихся глаз. И когда пламя с новой силой рванулось вверх.
Смертоносные Всадники, все как один, начали произносить свое странное
хриплое заклятие. Слова казались бессмысленными, однако несли зловещие
предзнаменования на языке столь древнем, что его не мог знать никто из
ныне живущих. И все же они говорили на этом языке.
И понимали друг друга.

ГЭВИН
Черное щупальце потянулось к Робин и крепко обвило ее ногу, проникая
под кожу ядовитыми присосками. Вскрикнув, девушка попыталась отползти в
сторону, но щупальце потащило ее по каменистой земле.
Другое извивающееся щупальце обхватило девушку за талию, и сжало так,
что ей стало трудно дышать. Земля задрожала и стала трескаться, и перед
Робин разверзлась глубокая впадина, на дне которой глухо бурлила какая-то
оранжевая кошмарная гадость.
Робин повернулась и стала цепляться за землю, вырывая с корнем мелкие
растения, но щупальца неумолимо тащили ее к пропасти. Неожиданно, из
черного дыма, который, казалось, обволакивал все вокруг, появилась пара
белых хрупких рук. Даже в этом отвратительном месте рукава невидимого
платья были белоснежными, а мягкие ладони обещали покой и безопасность.
Но щупальца потянули снова, и рукава, а потом и ладони, исчезли в
черном дыму.
Робин проснулась в липком поту. Она села и прижала руку к губам,
словно хотела заглушить свои стоны, и осмотрелась.
В лагере царило спокойствие. Тристан и Дарус безмятежно спали у
костра, а чуть в стороне под ворохом меховых одеял храпел Полдо. Огонь
почти угас, лишь изредка, после порывов ветра угольки краснели и
вспыхивали искрами. Кантус, лежащий рядом с принцем, во сне сучил лапами и
тихонько поскуливал. Дернувшись, он чуть не скатился на угли.
Потом Робин увидела Керена, одиноко стоявшего в тени большого валуна.
Менестрель смотрел на девушку, свет луны отбрасывал на его лицо странные
тени. Его черты по-прежнему были искажены беспокойством и болью.
- Что это? - спросила Робин, вставая. - Мне страшно.
- Не знаю. У меня никогда не бывало таких кошмаров! Наверное, это
какое-то зловещее предзнаменование.
- Я тоже видела кошмар, - она содрогнулась. - Ничего более страшного
мне не приходилось видеть!
Менестрель успокаивающе положил руку на плечо Робин, и они присели
рядом с тлеющими угольками. Она подбросила в костер дров, и он быстро
разгорелся.
Вдруг Кантус вскочил на ноги и встревоженно зарычал в темноту. Пес
медленно обошел лагерь и уселся у ног Робин и Керена, настороженно глядя в
лес у них за спиной.
- Он тоже что-то чувствует, - сказала Робин.
- Я могу только догадываться, но думаю, богине был нанесен жестокий
удар. Может быть даже... она потеряла кого-то из своих детей.
- Камеринн! Единорог! - на мгновение Робин почувствовала ужасное
отчаяние, когда представила себе, что великолепное существо убито.
- Возможно. Или это мог быть Левиафан - кто знает.
- Смотри! - вскричала девушка, бросив случайный взгляд на небо.
Над ними сотни пучков света коротко сверкнули между звездами, и
бесследно исчезли. Затем последовали новые вспышки: тысячи и тысячи тонких
мерцающих нитей, словно сама луна заплакала.
Рука Керена согревала Робин, и присутствие друга вселяло в нее новую
надежду. Так до самого утра и просидели они рядом.

Люди из небольшого городка рассредоточились на поле перед воинами
Рыжего Короля, и Грюннарх улыбнулся, предвкушая сражение.
- Смерть врагам! - закричал король, и передняя линия северян
бросилась в атаку. Мощный боевой клич вырвался из сотен глоток, и ряды
ффолков дрогнули.
Тем не менее, эти фермеры и ремесленники не обратились в бегство.
Враг в четыре раза превосходил их числом, но ффолки отчаянно сражались,
чтобы дать возможность спастись своим женщинах и детям.
Грюннарх, нанеся смертельную рану фермеру, небрежно наступил на
упавшего врага, ища следующую жертву. Повсюду его воины собирали свою
кровавую жатву. Оставив часть солдат подавлять последние очаги
сопротивления, Грюннарх с основными силами вошел в городок.
Большая часть жителей уже покинула город, но некоторые в ужасе еще
выбегали из своих домов, когда северяне вошли в город.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132