Однажды, когда Тристан уже успел насчитать дюжину огромных военных машин,
к нему подошел Дарус.
- Мы все равно остановим их, ты же знаешь, - сказал калишит со
спокойной уверенностью. Он негромко рассмеялся, затем задумчиво добавил: -
Никогда не думал, что я буду за что-нибудь сражаться, но уж если пустился
во все тяжкие, я слишком себя уважаю, чтобы сомневаться в победе! - Дарус
улыбнулся, сочувственно посмотрев на озабоченное лицо Тристана. В другой
раз принц обнаружил Керена, который опершись о парапет высокой башни,
тихонько пощипывал струны лютни. Сейбл уселся на каменном бастионе - на
самой высокой его точке - и чистил свои темные перья. Менестрель казался
весьма довольным собой. Тристан кивнул в сторону лютни, и Керен понял его
невысказанный вопрос.
- Да, в самом деле, песня получается неплохая, - усмехнулся
менестрель. - Я надеюсь, что очень скоро ты сможешь ее услышать.
Жизнь в замке начала налаживаться, несмотря на то, что он был
переполнен жителями города и окрестных поселений. Еды было достаточно,
хотя она и не отличалась разнообразием, и их позиция на большом холме
казалась довольно надежной. Однако, осажденные постоянно помнили, что за
высокими палисадами ждет беспощадный враг, который без малейших колебаний
уничтожит или поработит их всех.
И вот, восемь дней спустя после падения Корвелла, армия северян снова
пошла в атаку. Огромные военные машины тяжело покатились через поля,
оставляя за собой клубы черного дыма в прозрачном утреннем воздухе. Из
дыма показалась целая колонна чудовищ, и принц узнал фирболгов из долины
Мурлок. Отвратительные существа растянулись в длинную цепочку, и Тристан
увидел, что они тащат таран - массивное дубовое бревно.
Тристан с Дарусом и Полдо стояли на каменном бастионе над воротами,
выходящими на дорогу в замок. Полдо, чтобы заглянуть через стену, пришлось
забраться на деревянный ящик.
- Что это такое? - вскричал карлик, увидев вдалеке гигантский таран.
- Это молоточек, чтобы постучать в дверь, - ответил Дарус. - Похоже,
они хотят войти сюда,

Камеринн лежал в вонючей грязи. Волны боли снова и снова накатывались
на него до тех пор, пока он не перестал замечать их. Боль растворялась в
его сознании и стала просто частью существования.
Неожиданно Камеринн услышал шуршанье листьев и замер, стараясь
уловить приближение возможного врага. Потом он почувствовал теплую влагу
на своем лице, и на спине; шелест усилился и перешел в легкое
постукивание. Дождь. Вода была теплой; она согрела единорога и он перестал
дрожать. Целительная жидкость вымыла могучее, испачканное грязью и кровью
тело, смыла едкую мерзость Темного Источника, налипшую на белоснежную
шкуру Камеринна.
Вода промыла раны единорога, смягчая боль, словно чудесный бальзам, и
заживляя сломанные кости. Богиня рыдала над своим страдающим сыном, и ее
слезы целили и восстанавливали его силы. Спустя некоторое время единорог
сумел встать и встряхнуться, и во все стороны полетели светлые брызги. Его
глаза оставались закрытыми - даже слезы богини не смогли вылечить их.
Дождь поливал остатки Темного Источника, смывая последнюю грязь с развалин
дамбы, построенной фирболгами. Вода очистила землю и исцелила ее почти
всюду, куда она попала. Камеринн медленно, пошатываясь, побрел прочь.
Только в самом сердце Темного Источника - там, где смесь черной грязи и
темных заклятий оставалась особенно сильной, - могли силы зла
противостоять целительной мощи богини. Здесь бурлила и пузырилась черная,
как сажа, вода.

СОСТЯЗАНИЕ В СИЛЕ
Странное, таинственное чувство побуждало Кантуса спешить, и он
помчался вперед мерными, ровными прыжками - он мог бежать так много дней
подряд. Великолепный мурхаунд, сам не понимая почему, стремился как можно
скорее вернуться домой.
За ним, не отставая, бежала Стая. Волки больше не нападали на
домашних животных, и на людей, встречающихся на их пути. Кантус вел их в
обход больших человеческих поселений, мимо уединенных ферм они пробегали
так быстро, что волки ничего не успевали предпринять.
Хотя сила и выносливость огромного пса были велики, до дому еще было
очень далеко.
Пройдет много дней, прежде чем он снова увидит Кер Корвелл.

Казгорот сам вел армию захватчиков, лично указав место, куда нужно
будет поставить две самые большие катапульты. Огромные деревянные колеса
глубоко проваливались во влажную землю, но тяжелые машины все равно
медленно продвигались вперед. Две сотни северян с кряхтеньем толкали их
вверх по крутому склону. Деревянные палисады Кер Корвелла высились в ста
футах над ними.
Громко скрипя, повозки заняли намеченные позиции. Вслед за
катапультами дюжины северян тащили на плечах громадные дымящиеся котлы с
кипящей смолой. Черный, едкий дым поднимался над котлами, по вонь
совершенно не беспокоила Казгорота.
Легионы северян наступали на Кер Корвелл. Замок был очень хороню
укреплен, но Казгорота ни на минуту не покидала уверенность в исходе
битвы.
На левом фланге Грот вместе с отрядом фирболгов тащили по замковой
дороге тяжелый таран. Каждое существо было одето в тяжелую кожаную накидку
с капюшоном для защиты от атак с крепостных стен. Таран - массивный
дубовый ствол с железным наконечником - нес в себе силу Темного Источника,
и Зверь знал, что сделанные руками простых смертных ворота Кер Корвелла не
смогут долго выдерживать его удары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132