Она была очень привлекательной. Не хорошенькой, а именно привлекательной, с изящно очерченным подбородком и карими глазами. Я с удивлением отметила, что мы с ней очень похожи. Хелен огляделась и села на один из диванов.
Мне очень хотелось выговориться, но я сдерживалась изо всех сил. Слишком многое надо было сказать, и я не хотела, чтобы это выглядело беспомощным бормотанием. Заговорила я только тогда, когда почувствовала, что в состоянии связно излагать свои мысли.
– Около четырех лет назад я некоторое время работала с самоубийцами. Естественно, с теми, чьи попытки закончились неудачей. Это довольно сложные пациенты, с ними трудно разговаривать… Так вот, они пытались покончить с собой по разным причинам, происходили из разных социальных слоев, но при этом у всех было нечто общее.
Хелен сидела, наклонившись вперед и обхватив себя руками. Казалось, она обращается к ковру у себя под ногами:
– И что же это? Безысходность?
– Можно сказать и так. Но я бы назвала это по-другому. Пустота. Когда эти люди пытались заглянуть в будущее, то ничего там не видели. Они считали, что им незачем жить, а значит, лучше поскорее со всем этим покончить.
Хелен взглянула на меня:
– И вы считаете, что в случае с Даной это было не так?
Я наклонилась к ней и заговорила очень медленно, отчетливо выговаривая каждое слово:
– В случае с Даной все было совершенно не так. У нее были слишком обширные планы. Она намеревалась во что бы то ни стало довести это расследование до конца… она была в ярости, что никто не хочет поддержать ее в этом. С ней все было нормально. Она испытывала самые разные чувства – тревогу, злость, нетерпение, но только не пустоту. Сегодня утром она написала мне записку. Я вам ее обязательно покажу, она где-то наверху. Самоубийца не мог написать такую записку. Дана не убивала себя.
– Мне сказали, что она не смогла приспособиться к жизни здесь, не смогла найти общий язык с коллегами, скучала по старому месту работы… скучала по мне… – Ее голос слегка дрожал.
– Наверное, все это было. Но этих причин явно недостаточно для самоубийства.
– Дана звонила мне вчера вечером. Она была чем-то сильно обеспокоена, ей нужна была моя помощь. Но вы правы, было совсем не похоже на то, что она…
Хелен осеклась, и мы немного помолчали. Я уже начала подумывать о том, чтобы предложить чаю, когда она снова заговорила:
– Этот дом так похож на нее. Она умела создавать уют. Ее квартира в Данди тоже была такой. Видела бы ты мой дом. Там вечно все вверх дном.
– У меня тоже, – сказала я, но мои мысли были совсем о другом. Я снова начала нервничать. Чувство облегчения, которое я испытала после того, как встретила Хелен, сменилось беспокойством. Рано или поздно меня обязательно найдут, отвезут в полицейский участок – якобы для того, чтобы взять показания, – и продержат там столько, сколько им заблагорассудится. Мне очень нужна была Хелен, но не скорбящая и беспомощная, а активно действующая.
– Что это за фигня? – спросила она.
Я проследила за ее взглядом.
– «Гуманный убийца», – ответила я. – Из него обычно пристреливают лошадей.
Мне показалось, что она вот-вот рассмеется.
– Господи, ну и монстр. И у тебя есть на него официальное разрешение?
Я пожала плечами.
– В пятидесятых годах разрешение не требовалось.
– Не возражаешь, если я уберу его в безопасное место?
– Сделай одолжение.
Хелен встала, подняла пистолет с пола и положила на шкаф. Когда она снова повернулась ко мне, я заметила, что ее глаза покраснели. Но эта женщина явно не собиралась давать волю слезам.
– Это ты ее убила? – спросила она.
Разинув рот, я изумленно уставилась на нее, не в силах произнести ни слова. Если у Хелен и были какие-то сомнения насчет меня, то моя непосредственная реакция окончательно их рассеяла. Выражение ее лица смягчилось, и она даже слегка улыбнулась.
– Извини. Я должна была задать этот вопрос. Тогда кто ее убил?
– Не знаю. Но я уверена, что действовал не один человек и что это наверняка напрямую связано с делом, которое она расследовала. Думаю, Дана слишком близко подошла к разгадке. Кстати, я тоже. Мне кажется, что меня тоже пытались убить пару дней назад.
Я рассказала о том, что случилось с лодкой, и о подпиленной мачте. Хелен внимательно выслушала меня, но когда я закончила, не произнесла ни слова. Встав с дивана, она молча пересекла комнату и остановилась перед небольшим карандашным рисунком, которого я раньше не заметила. На нем был изображен терьер в окружении стройных женских ног, обутых в туфли на высоких каблуках. Я не знала, как истолковать ее реакцию. Ведь она могла не поверить мне и решить, что перед ней законченная психопатка.
– Я собиралась позвонить тебе утром, – сказала я. – Попросить о помощи.
Хелен снова повернулась ко мне, и я заметила, что ее лицо слегка посуровело.
– Но чем я могу тебе помочь?
– Ну, во-первых, подсказать, как мне обезопасить себя. А во-вторых, выяснить, что здесь происходит и кто убил Дану.
Хелен покачала головой.
– Этим делом должна заниматься местная полиция.
Я резко вскочила на ноги.
– Нет! В этом-то все и дело. Местная полиция не будет им заниматься. И Дана об этом знала. Именно поэтому она не доверяла своим коллегам, поэтому не могла найти с ними общий язык. Здесь творятся очень нехорошие дела, и местные полицейские каким-то образом с ними связаны.
Хелен снова села на диван.
– Я слушаю, – сказала она.
Я тоже села.
– Возможно, эта история покажется тебе фантастической… – начала я.
Двадцать минут спустя я закончила свой рассказ. Часы показывали четверть первого. Хелен встала и вышла в кухню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152