– Надеюсь, ради вашего же блага, что это так.
Райт смерил Креймера взглядом:
– Вы беситесь и ищете жертву! Вам известно все не хуже, чем мне. Я не халтурил, да в том и не было нужды.
Креймер смотрел на химика, поджав губы, в каждом его движении сквозила скрытая угроза.
– Не пробуйте одурачить меня, Гарольд. Вы думаете, что говорите?
Райт молчал, лицо у него застыло, глаза впились в физиономию патрона:
– Это вы, а не я не могли ждать, – резко проговорил он. – «Наплевать, довольно проверок, хватит, я продаю!» Вы непрестанно подстегивали меня, подстегивали сильнее, чем кто бы то ни было за всю мою жизнь. Что мне оставалось делать? Калькулировать таблицы отклонений по каждой идиотской позиции? Разумеется, я спешил. Вы же не могли ждать!..
Он насупился и замолк, недовольный собственной вспышкой. Креймер заглянул ему в глаза, затем коротко расхохотался.
– Именно это я и пытаюсь вам втолковать. Тут наши дорожки сходятся.
Райт подозрительно посмотрел на Креймера, ожидая новой атаки. Но, не дождавшись, натянуто улыбнулся. Напряженность начала понемногу ослабевать.
– Преследовать нас по суду они не смогут – не за что. Первая партия, которую сделали мы сами, превосходила все наши обещания. Не было даже намека на распад. Ни деполимеризации, ничего. Правда, кое-какие срывы в первой серии опытов на насыщение указывали на пониженную эластичность, но это не имеет отношения к молекулярному строению, тут все железно…
– Вы уверены в этом? – вставил Креймер.
Вошел Бьюкен и, поудобнее разместив на лабораторной скамье свое длинное костлявое тело, стал прислушиваться к спору.
– Могли бы и не спрашивать, – продолжал Райт. – Вас отделывали на фабрике, именуемой Массачусетским технологическим? А я прошел такую же обработку в Шеффилде. К лучшему или нет, может быть, это и не делает мне чести, я не умею подделывать данные испытаний. Не потому, что меня могут уличить, и не потому, что нахожу это невозможным по моральным соображениям, а просто оттого, что любая подтасовка лишила бы меня определенного комфорта. Я техническая скотинка, безмозглая, если хотите, но по мне плохо лишь то, что технически неосуществимо!..
– Когда-нибудь я вам это припомню, – заявил Бьюкен.
– Да, да, только не сейчас, старина, – отмахнулся от него Креймер. – Вы вообще-то в курсе дела?
Бьюкен кивнул.
– Я выяснял общее число контрактов на аминостирен. Их больше трехсот. Этот пластик теперь повсюду.
– К чему вы клоните? – насторожился Креймер.
– Видите ли, если материалу присущ какой-то органический порок, – неторопливо ответил Бьюкен, – то мы, несомненно, несем огромную ответственность…
– Какую ответственность? – встрепенулся Райт. – Мы изобретаем пластик с определенными свойствами, разрабатываем методику его производства и продаем эту методику и материал, в точности соответствующий характеристике…
– Да, но если материал действительно старится, старится каким-то иным образом, которого мы не распознали? Разрушение изоляции – вы только подумайте! Вам известно, как широко применяется аминостирен – возникнет чудовищная опасность. Катастрофы, гибель людей, и если мы упустили что-то, то не можем не нести ответственности…
Креймер встал.
– Что вы хотите этим сказать? Это были коммерческие сделки, и покупатели предварительно знакомились с тем, что покупают. Мы ничего не скрыли, сообщили им все данные, какими располагали сами. Чем же еще мы можем им помочь?
– И все-таки, – настаивал Бьюкен, – по-моему, наш долг пристально проверить все заново.
– Долг? – рассмеялся Креймер. – Что такое долг? По отношению к кому? Может, мы будем именовать вас впредь не Бьюкеном, а Бухманом? note 1
Насмешка заставила Бьюкена вспыхнуть от гнева:
– Это недостойно…
– Ладно, прошу прощения, но вы сами напросились. Я собирался сказать, что мы не в состоянии позволить себе – подчеркиваю: не в состоянии – вести текущую исследовательскую работу за всех и каждого. Мы продали им методику, какой она рисовалась нам в тот конкретный момент, мы действовали открыто, ничего не утаивая и не давая никому никаких гарантий, за исключением реально установленных…
– Разрешите мне тем не менее встретиться и побеседовать с этими людьми.
– Вам? Нет, старина, не обижайтесь, только не вам. Вы придете к ним, в раскаянии заламывая руки, и нас пригвоздят к позорному столбу раньше, чем вы успеете раскрыть рот…
Бьюкен пытался протестовать, но Креймер уже отвернулся к селектору и нажал клавишу. Послышался голос Бетти.
– Доктор Джеррард здесь?
– Я его не видела.
– Будьте любезны, соедините меня с ним по домашнему телефону…
Когда зазвонил телефон, Джеррард, сидя над электрической кофемолкой, наслаждался острым ароматом свежемолотых зерен.
В квартире царил изысканный, созданный собственными руками комфорт. Расположенная в Кенсингтоне над гаражом, где торговали дорогими гоночными машинами, она состояла из одной просторной низкой комнаты, ванной и крохотной кухоньки.
Лакированный светлый паркет в жилой комнате был полуприкрыт большим ворсистым белым ковром. Вдоль одной из стен шли полки грубого дерева, подпертые кирпичными столбиками. На полках лежали стопки книг, куски обточенной морем древесины, темно-зеленый прозрачный поплавок от рыбацкой сети, там же располагался угрожающего вида магнитофон. Корпус его был выполнен из плексигласа с пробитыми там и сям дырами, сквозь которые виднелись многоцветные узоры печатных схем. Самому Джеррарду это зрелище представлялось прекрасным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83