– Сегодня вы мелкие воришки, а завтра станете крупными грабителями… – начал он.
Ребята сбились в кучу. Божи держал в руках список. Фальстен улыбался. Вальтер скрестил руки на груди. Все трое радостно внимали учителю. Олэн вдруг запнулся: им не было и шестидесяти лет на всю троицу.
– …что, возможно, позволит вам никогда больше не воровать, – неожиданно заключил он.
Парни разинули рты от удивления, и Олэн понял, что последние слова излишни. Чертовски излишни.
Вальтер и Фальстен, стоя на стремянке, в одинаковых синих комбинезонах, медленно наклеивали плакаты на огромное панно над ремонтным ателье в пятидесяти метрах от банка.
При этом они без зазрения совести замазывали прежние афиши. На плакатах был изображен мальчуган с костылями. Надпись гласила: «Родители пьют, а у детей – похмелье». Пожилая дама, прогуливавшая противную ревматическую шавку, нашла, что Вальтер и Фальстен очень милые молодые люди. Она решила, что это ребята из антиалкогольной лиги, а значит, во Франции еще не перевелась прекрасная молодежь.
Вальтер и Фальстен разглаживали щеткой сморщившийся от клея плакат, и внезапное появление фургончика чуть не застало их врасплох. Было две минуты одиннадцатого, фургон остановился у банка.
– Вот он, – шепнул Фальстен, слезая с лестницы.
Они видели, как спутник шофера вышел из кабины, обогнул фургон и, вытянув из специального отверстия кончик тросса, направился к банку. Трос волочился за ним по тротуару.
Двери фургона оставались наглухо запертыми. Трос раскручивала лебедка. Внутри сидел всего один вооруженный охранник, но дверь защищала его от любых поползновений – броня выдержала бы даже пули.
Божи ждал метрах в тридцати оттуда, за рулем «дофин гордини», стоявшей капотом к площади Звезды.
Что до Олэна, то он на другой стороне улицы торговал журналами, предназначенными для просвещения родителей насчет трудных подростков.
– Помогите трудным подросткам! – выкрикивал он. – Здесь есть все, что родителям надо знать о детях!
Как только трос пополз по тротуару, Олэн перешел бульвар. Гигантские кусачки он прикрепил под полой пальто. Голову его прикрывал берет.
Охранник с помощью целой системы мудреных замков прикрепил трос где-то в недрах банка и вместе с управляющим вернулся к фургону. Другой охранник, поглядев в глазок, открыл люк и столкнул металлический чемодан. Трос толщиной добрых пятнадцать миллиметров был пропущен через его ручку, а та составляла с чемоданом единое целое.
Люк резко захлопнулся. Двое мужчин подхватили чемодан и пошли к банку, двигаясь по обе стороны троса. Сталь крепко держала сталь.
Олэн, Фальстен и Вальтер сгруппировались, но вовсе не для того, чтобы сделать семейное фото. Олэн с трудом (так, что чуть не лопнули жилы) перерезал кусачками трос, а Вальтер и Фальстен тем временем занимались охранником и управляющим.
Две секунды спустя Олэн сменил их, держа по пистолету в каждой руке. Юнцы опрометью бросились бежать вместе с чемоданчиком. Олэн шел следом чуть медленнее. Раскинув руки и настороженно озираясь, он прикрывал отступление. Франсуа был совершенно спокоен и не испытывал к нескольким перепуганным зевакам ничего, кроме презрения.
Он последним сел в «гордини», и машина, коротко взвыв, рванула с места.
На тротуаре остались перебитый тросе с размочаленными концами, разбросанные журналы, длинные кусачки, пара швабр, которыми Вальтер и Фальстен сделали охраннику и управляющему подножку, резиновая губка (ее Вальтер сунул управляющему в рот) и кучка потрясенных людей. Теперь, как водится с опозданием, они бешено жестикулировали. Охранник и служащие банка обалдело таращились в одну точку. Таким взглядом ограбленный купец, наверное, провожал пиратский корабль.
Глава 12
В аллее напротив авеню Дюбуа, они бросили «дофин гордини», и Олэн уже на своей «ДС» повез ребят в штаб-квартиру.
Напоследок он заложил крутой вираж на торможении, чтобы поразить их воображение.
– Только так можно резко повернуть, чтобы машину не швырнуло влево, – объяснил он Божи. – Ты неплохо справляешься, но кое над чем тебе еще надо немного поработать, чтобы не терять скорость.
– Так научи меня, – попросил Божи.
Франсуа кивнул. Вальтер и Фальстен молча держали чемодан на коленях.
Олэн устроил дележ на большом круглом столе. В чемодане лежало пятьдесят восемь миллионов. Двадцать пять он взял себе, а каждому из юнцов вручил по одиннадцать.
– Ну, довольны? – спросил он для порядка.
Все трое держали деньги в сложенных лодочкой ладонях.
– Прям как во сне… – пробормотал Вальтер.
– Какую ж клевую тачку я себе куплю! – размечтался Божи.
Фальстен облизывал потрескавшиеся губы.
– Постарайтесь не привлекать внимания, швыряя деньги направо-налево, – посоветовал Олэн.
Он уже начал переодеваться.
– …и потом, смывайтесь-ка отсюда. Обидно угодить за решетку из-за всего этого хлама!
Олэн нашел среди барахла мужскую сумочку из крокодиловой кожи и сунул туда деньги. На сумочке красовались тисненные золотом инициалы «Л. Т.» Он небрежно нацепил ее на запястье. Уходить тоже надо красиво.
Все четверо пожали друг другу руки. С минуты их знакомства прошло не более двенадцати часов…
– Ну, вот и все… – пробормотал Олэн.
– Мы больше не увидимся? – тихо спросил Божи.
– Адрес свой я вам дать не могу… сам понимаешь… Просто не могу, – с некоторой грустью повторил Олэн.
– Да, мы понимаем… но можно сговориться насчет какого-нибудь места, – предложил Фальстен.
– Это, пожалуй, годится. Но где?
– У меня есть комнатенка тут, неподалеку, на Парижской улице. Запомнить очень просто, – сказал Божи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51