– Теперь он владеет правдой, а мы оказываемся вне игры.
Презентация закончилась, раздались аплодисменты. Когда публика начала расходиться, я встретил Гаспара Трехо.
– Для чего вы меня пригласили? – спросил он, зевая.
Я пожал плечами.
– Наша примадонна так и не появилась.
– Начальство потребовало, чтобы я прекратил расследование. Конде использовал все свое влияние, чтобы закрыть дело.
– Вы согласились?
– Я попросил еще неделю. Я должен предоставить доказательства до пятницы, или меня отправят расследовать исчезновение забальзамированного броненосца на факультете естественных наук.
Новарио с обидой посмотрел на Трехо.
– Вы же мне говорили, что вы архитектор.
– Я живу, обманывая всех подряд. Это моя работа.
Трехо положил в рот таблетку от боли в горле.
Новарио рискнул высказать предположение, что Конде подкупил Гранадос. Без особого энтузиазма я высказался в ее защиту. Трехо с Новарио хотели продолжить беседу, но моя мать выразила нетерпение: ее пригласили на чашку чая с пирожными в кондитерскую «Идеал».
В течение двух часов я выслушивал ее злословие почти обо всех участниках презентации, сидевших в первых рядах. Она рассказала мне и старые сплетни о Конде. Я воспользовался случаем, чтобы спросить, знала ли она, что его брат работал в доме отдыха «Спиноза». Она ответила, что да, но перевела разговор на покойную супругу Конде, вульгарную женщину, которая напоминала артистку какого-нибудь кабаре из района Бахо. Когда я посадил мать в такси, я вздохнул с облегчением.
Этой ночью я долго смотрел телевизор. В субботу утром меня разбудил телефонный звонок. «Когда я разбогатею, первое, что я сделаю, это куплю автоответчик», – подумал я.
– Это Трехо, – произнес голос, почти полностью измененный шумами на линии, – я звоню из автомата, напротив кафедры. Наше дело осложнилось. Сельва Гранадос мертва.

Часть вторая
Фантастика
Лифт
Hа факультете было три лифта. Тот, который в глубине, не работал уже много лет. Его отключили в результате различных поломок электрического и механического характера. Он часто останавливался между этажами, так что пассажирам приходилось кричать – звать на помощь. (Кнопка вызова диспетчера в лифте была, но никто никогда не отзывался.) Поскольку многие из сотрудников факультета страдали ярко выраженной клаустрофобией, лифт отключили вообще. Он совершил свое последнее путешествие с конечной остановкой в подвале, где и остался стоять в грудах строительного мусора.
В течение многих лет на него бросали окурки, фантики от конфет и бумажные шарики. Ничто не нарушало его спокойствия, за исключением последней попытки вернуть его к жизни, которая завершилась падением человеческого тела на крышу кабины. Потом были похороны, в среду, во второй половине дня. Здание оставалось пустынным из-за забастовки, грозившей стать бесконечной; о последствиях этой забастовки я еще скажу позже. Никто не слышал ни крика Сельвы Гранадос, упавшей с четвертого этажа, ни грохота от удара ее тела о крышу лифта.
В пятницу по окончании презентации «Замен» одна из давнишних приятельниц Конде потеряла профессора из виду из-за суматохи на выходе и поднялась на четвертый этаж в поисках кафедры аргентинской литературы. Она не нашла кафедру» потому что Конде распорядился снять и почистить бронзовую табличку, и она прошла мимо нужной двери. Но в любом случае профессора на кафедре не было. Женщина остановилась в ожидании лифта, не зная, что он не работает. Когда она заглянула в шахту, она увидела тело, лежавшее посреди бумаг и пустых жестяных банок.
Она не испугалась. То есть она испугалась, но гораздо страшнее было другое: здание как будто вымерло. Женщина спустилась на первый этаж и встретила там курьера, который ей не поверил, но, уступая ее настойчивости, все-таки заглянул в шахту. В это время в зале, где проходила презентация, уже никого не было, а Конде в компании избранных сидел за аперитивом в соседнем баре. Желая избавиться от нежелательных гостей (к их числу относился и я), которые собирались устроить в его честь банкет (лично я этого не хотел), Конде заявил, что отправляется домой. А узкий круг «приближенных» был оповещен заранее.
Мне бы очень хотелось пересказать мнение женщины, которая обнаружила тело, и привести заключение судебного медэксперта, а также другие документальные материалы, – но я их не видел. И с женщиной не общался. Обо всем этом я узнал из рассказа Гаспара Трехо, который использовал свой кредит доверия, а иногда и право на вымысел, взамен официальных бумаг.
– Меня не интересуют сообщения информаторов, – заявил он. – я веду поиски в забытых и никому не нужных архивах, в пожелтевших докладах, в полумраке заброшенных кабинетов. И иногда нахожу очень веские доводы.
В эту же субботу Трехо съездил в морг и ознакомился с предварительным заключением медиков: Сельза Гранадос погибла в результате многочисленных переломов черепа, смерть наступила мгновенно. Он попросил в полиции отчет о предметах, обнаруженных рядом с телом. Ему дали следующий список: двадцать экземпляров последнего тиража «Утерянных бумаг» (с подзаголовком «Приближается час правды»), светло-зеленая сумка из искусственной крокодиловой кожи, почти пустой бумажник, косметичка, баллончик с паралитическим газом, пара неиспользованных батареек и несколько рукописных текстов. И хотя Трехо специально поинтересовался в своем запросе о магнитофонной кассете, его заверили, что кассеты при трупе не было.
Последнее стихотворение
В воскресенье вечером я зашел в зал, где покоилось тело Гранадос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51