Кэтрин логично напоминала, что незаменимых людей нет, что свято место пусто не бывает и кто-то всегда делает то, что должно быть сделано. А также – что нет человека, способного взвалить себе на плечи все тяготы мира.
Философия Кэтрин была стройной. И страшноватой. Все, хватит думать об этом, приказала себе Кэти, поглаживая затылок в попытках унять надвигающуюся головную боль, и ускорила шаг, как бы стараясь уйти от наваливающихся на нее непосильных проблем.
Маршрут ее шел вокруг острова. Подходя к дому, она уже просто бежала.
– Кэти?
Мягкий, с ленцой голос Джада невольно вызвал улыбку. Придерживая трубку подбородком, она, заканчивая покрывать ногти на ногах розовым лаком, принялась весело отчитываться:
– Привет. Я в полном порядке. Порезы и переломы костей отсутствуют. Замороженных завтраков и обедов еще целая куча. Есть новость: я покрылась чудесным загаром.
– Где?
– Что «где»? – спросила она, изгибаясь, чтобы лучше рассмотреть лак на ногтях.
– Где загар?
– На мне, естественно.
– Где? Всюду?
– Ох, Джад! – Откровенный мужской интерес, неприкрыто звучавший в вопросе, заставил ее залиться краской, не имеющей ничего общего с действием солнечных лучей. Сильная теплая волна прошла по телу. – Должна тебя разочаровать, – сказала она сухим голосом. – Ничего любопытного не происходит. Я так старомодна, что всегда загораю в купальнике.
– Это прекрасно. – Его голос был полон странного удовлетворения.
Прикинув, что разделяющее их расстояние гарантирует ей полную безопасность, Кэти, немного поколебавшись, спросила:
– А почему, собственно, это тебя так радует?
– Видишь ли, – принялся обстоятельно разъяснять Джад, – меня то и дело посещает навязчивое видение. Я вижу, что мы одни; я тебя медленно раздеваю, снимаю предмет за предметом одежду и наслаждаюсь, видя, что нежная светлая кожа приобрела медовый оттенок, созвучный оттенку твоих глаз.
Чувствуя, что она не способна выдавить из себя ни звука, Кэти схватила лежащий рядом раскрытый роман и стала судорожно обмахиваться им, как веером. Но Джад и не ждал ответа.
– А у нас тут крупные новости, – непринужденно заговорил он совсем о другом.
– Какие? – спросила Кэти, поморщившись от хрипотцы, неожиданно прозвучавшей у нее в голосе.
– Сегодня Агата пришла на работу в красном костюме.
– В красном? Просто не верится! Что это на нее нашло?
– Не «что», а «кто». Гордон, естественно.
– Ты хочешь сказать, что она отправилась по магазинам…
– Нет, по магазинам шастает Гордон. Еще до твоего отъезда он подарил ей шарф и блузку. Но то были мелочи. Теперь же, получив первый чек, он отправился в город и вернулся обвешанный пакетами. Заявил, что больше ни дня не хочет терпеть на Агате эти ее ужасные бурые тряпки.
– И что же Агата?
– Расплакалась.
– Ой! – Кэти просто задохнулась. – Но, я надеюсь, плакала она на плече Гордона?
– Поскольку Гордон парень не промах, в конце концов – да.
– А значит ли это, что они поселятся в одном доме?
– Возможно. – По интонации было ясно, что он пожимает плечами. – Агата – крепкий орешек. Кто знает, что она еще выкинет?
– А как она… вообще?
– Великолепно. Гордона держит в ежовых рукавицах.
– Я рада, – машинально ответила Кэти. – Но… я хотела спросить… как у нее с делами?
– Не знаю. После твоего отъезда я редко захожу в контору. Но, судя по моим впечатлениям, «Дом милосердия» функционирует нормально. Похоже, Агата справляется.
– Угу. – Кэти принялась нервно теребить телефонный провод, завивая его колечками и просовывая в них пальцы. – А Гордону удалось выяснить, кто выставлял бутылки ко мне на стол? – спросила она, стараясь, чтоб голос звучал как можно небрежнее.
– Какие бутылки?
Кэти нахмурилась и, не настаивая на продолжении темы, попробовала спросить о другом:
– Как Кевин? Ты его часто видишь?
– Не далее как вчера мы вместе ужинали.
– Ну и как он?
– Загадочен и уклончив. Ты ж его знаешь: скользит по жизни и неведомо как добивается полного успеха.
– Да уж.
– Послушай, ласточка, поскольку у тебя все о'кей, я, пожалуй, сейчас распрощаюсь. Видишь ли, у меня тут… назначена встреча.
– Встреча в десятом часу вечера? – спросила Кэти, непроизвольно вцепляясь в трубку.
– Да, я вызвался… согласился кое-что сделать. Ничего интересного. Так, мелочи.
– Вызвался? Что это значит? Вызвался помочь? Что-то случилось в «Доме милосердия»?
– Ну-ну-ну, только не начинай волноваться. Нигде ничего не случилось. Я просто пообещал. Подробнее поговорим завтра. Я люблю тебя, Кэти.
– Джад, не смей вешать трубку. Я… – Но в трубке были уже гудки, и, раздраженная, озадаченная, Кэти швырнула ее на рычаг.
Вскочив с дивана, она прошла через комнату, отдернула занавески. Днем из окон открывался ласкающий взгляд вид на Тихий океан, но сейчас, вечером, стекло позволяло увидеть лишь отражение ее озабоченного лица.
Что-то случилось. Что-то случилось в «Доме милосердия», а Джад не захотел ей рассказать.
И правильно. С чего б он стал рассказывать? – холодно поинтересовалась Кэтрин. Что бы там ни происходило, к тебе это уже не относится. Ты ведь ушла оттуда навсегда. Разве не помнишь?
Но там мои друзья, растерянно заморгала Кэти, и, если что-то случилось, я хочу…
Нет. Ведь должна ты когда-нибудь оборвать с ними связь. Так почему не сейчас?
«Дом милосердия» – это…
Что? Твое детище? Забудь эти глупости. Соскучилась? Пошли им открытку.
Но этого недостаточно…
Более чем достаточно. Многие на твоем месте не сделали бы и этого. Когда уходишь, уходи, не оглядываясь.
* * *
– Простите, что немного опоздал. Я разговаривал с Кэти. – Закрыв за собой дверь конторы, Джад на секунду остановился на пороге, разглядывая открывшуюся ему сцену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46