Тина повернулась, ни на секунду не выпуская его из поля зрения. Она протянула руку и слегка погладила Дьюка по спине, любуясь игрой его мышц. Она восхищалась его телом, могучим, натренированным. Брейди до него было далеко, внезапно подумала Тина. Ее умилила мягкость, шелковистость его кожи по контрасту с мощью мышц и широким, крепким костяком.
Она принялась слегка щекотать его кончиками пальцев, хихикая, когда Дьюк с трубкой в руке заерзал, пытаясь ускользнуть от непрошеной ласки.
Трубка грохнулась обратно. Дьюк мгновенно перевернулся лицом к Тине, поймал ее руки, прижал к кровати и навалился на нее всем телом. Он состроил гневную физиономию, но в его глазах плясали искорки радости.
– Ах ты, злодейка! – шутливо нахмурился он.
– Пусть тот, кто без греха, первым бросит в меня камень, – засмеялась Тина.
Он расхохотался от ее слов, его лицо просияло от счастья. Тина всегда считала его очень привлекательным, но в тот момент ей показалось, что Дьюк Торп, должно быть, самый красивый мужчина на Земле. Она даже немного испугалась этой мысли.
– По-моему, мне очень нужно побриться, – сказал он, освободив руку и ощупывая щетину на подбородке. – Да, определенно необходимо. – В зеленых глазах запрыгали дразнящие чертики, а губы расплылись в веселой ухмылке. – Хочу предстать перед тобой во всем своем блеске и красе, а то ты еще Бог весть что обо мне подумаешь.
Он спрыгнул с кровати и пошел к валяющемуся на ковре халату. Приподнявшись на подушках, Тина следила за ним. Он двигался с надменной грацией. Да, и днем и ночью Дьюк Торп был совершенством. Подчиниться такому мужчине – не об этом ли мечтает втайне всякая женщина, даже самая деловая и самостоятельная?
Внезапно сияющее утро омрачилось для Тины неприятным подозрением: а сколько женщин, кроме нее, воплотили эту мечту? Но она отогнала эту мысль: ведь он же говорил, что все они для него – пустое место. И он доказал это, вернувшись к ней. Значит, она для него не пустое место, а возлюбленная. Он действительно любил и любит ее. Она будет его любовницей, спутницей, сотрудницей, будет всегда и везде с ним. Да после такой ночи иначе и быть не может!
Он подобрал халат, натянул его и принялся собирать ее вещи с пола у окна. Дьюк уже поворачивался к ней, как вдруг внезапно остановился и снова нагнулся. Когда он вновь поднялся, Тина заметила у него в руке маленькую коробочку в золотой бумаге – ту, что вчера с такой яростью швырнула на пол вместе с контрактом.
– Ты так и не видела мой подарок. – Он поднес ей коробочку с легкой улыбкой на губах, а в его глазах сверкало предвкушение. – Ну-ка открывай, а не то пожалеешь!
Тина смущенно улыбнулась, взяла коробочку и принялась развязывать хитроумный бант, поддразнивая Дьюка фальшиво безразличным видом. Естественно, как всякую женщину, ее волновало и радовало сознание того, что ее собираются одарить. Но все же это так мало значило по сравнению с тем, что произошло ночью. Тогда Дьюк подарил ей себя, а это ценнее самых дорогих украшений.
Она развернула золотистую бумагу, обнаружив черную бархатную коробочку. Какая-нибудь драгоценность, подумала она. Мужчины вечно дарят своим женщинам драгоценности. Это прямо какая-то генетическая предрасположенность. Все еще сохраняя отсутствующий, равнодушный вид, Тина нажала на защелку и откинула крышку.
Увидев то, что лежало внутри, она застыла, точно громом пораженная. Только теперь до нее стало доходить, что имел в виду Дьюк, когда вчера сказал ей: «Когда-нибудь ты сможешь посмотреть на это по-другому».
Она с трудом оторвала глаза от коробочки. Боже мой, да просто неприлично дарить такие роскошные вещи. Тина отложила коробочку и мотнула головой.
– Нет, Дьюк. Это уже слишком. Я не могу это принять.
Он опустился рядом, обхватил ее лицо своими ладонями, желая успокоить. Взгляд его зеленых глаз гладил ее, разрушая все ее твердокаменные принципы и неколебимые убеждения в том, что можно, а что нельзя. Она почувствовала, что больше не в силах спорить с ним.
– Тина, я хочу, чтобы ты это надела. Мне надо узнать, идет ли это тебе. Я специально заказал это для тебя. Пожалуйста, надень.
Специально заказал перед тем, как приехать в Австралию и заявить о своих претензиях на нее. Неужели он так всегда обставлял свои отношения с женщинами, заранее покупая драгоценности, сработанные на заказ? Тина сглотнула слюну, пытаясь избавиться от комка в горле. Стараясь не выдать волнения, она равнодушно задала вопрос:
– Ты что, хотел соблазнить ими меня? Или убедить в твоих чувствах?
– Нет. – Он вдруг нахмурился и решительно покачал головой. – В любом случае, что бы ни произошло, они остались бы у тебя.
Он уже доказал это, подумала Тина. Против своей воли, она склонила голову и вгляделась в украшение. Это была пара бриллиантовых сережек. Две сверкающих тысячами разноцветных огней лилии. Каждый камешек в их лепестках был больше, чем бриллиант в обручальном кольце Дженни. А бриллиантов такой величины, как те, что были искусно вделаны в центр цветочной чашечки, Тине видеть еще не доводилось. Все это искрилось и сияло, ослепляя своим блеском молодую женщину.
Это был действительно безумно роскошный подарок. Такие подарки мужчины дарят своим любовницам, которые живут на их содержании. «Содержанка» – это слово острой болью отозвалось в душе Тины. Ей было бы легче, если бы подарок Дьюка оказался проще и дешевле. Так она могла бы еще надеяться на что-то, а эти роскошные алмазные лилии утверждают ее только в одном качестве – его любовницы. Дьюк никогда не подумает жениться на ней, что бы она ни делала для этого.
– Тебе они не нравятся?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44