Он был здесь, рядом, стоит протянуть руку, и она к нему прикоснется. Вряд ли он был крупнее мужчин из журнальчиков Говарда, но он был настоящим и потому огромным. Конечно, он причинит ей боль, он расщепит ее пополам, он убьет ее, проносились лихорадочные мысли в голове девушки.
Кейн вновь что-то сказал, и Майра опять не смогла разобрать его слов. Он так близко, совсем рядом... После стольких лет страстного томления, мечтаний и надежд, потока энергии вселенских масштабов, потраченного на бесплодные фантазии... Майра протянула нормальную руку, прикоснулась к живому мужскому телу и поразилась, каким горячим оно оказалось.
Кейн встал коленями на кровать, раздвинул ноги девушки. Этим движением он отдалился от нее. Майра потянулась к нему, но он толкнул ее обратно на подушки, затем его руки ухватили ночную рубашку и сорвали ее с Майры, она сама не поняла как. Его прикосновения были грубыми и горячими. И – о, Боже, Боже мой! – губы Кейна коснулись ее груди. О Боже, она не подозревала, как это приятно! Еще раз, о, Боже, еще!
Страх исчез, Майре стало все равно, что Кейн будет делать с ней. Он мог причинить ей боль, убить ее, неважно. Внезапно поняв, что в ее власти делать с ним все, что заблагорассудится, Майра рванулась навстречу Кейну. Ее зубы впились ему в плечо, нормальная рука обняла за спину, «детская» ручка за шею: Майра уцепилась за Кейна, словно за жизнь. Обняв здоровой ногой его бедра, она притянула его к себе.
Кейн поднял голову от ее груди и улыбнулся. Его зубы сверкнули белизной в лунном свете.
– Целуй меня, – взмолилась Майра. – Прошу тебя, поцелуй меня.
И Кейн поцеловал ее в губы. Его руки тем временем изучали и ласкали ее тело. Дыхание Кейна, к удивлению Майры, отдавало сладостью и запахом зубной пасты. Губы были твердыми, настойчивыми и активными: после рта они обследовали ее всю целиком, приятно теребя кожу. Девушке хотелось продлить новое ощущение, чтобы Кейн не торопился, но его нетерпеливый язык жаждуще протиснулся между ее зубами. Майра ответила как смогла, хотя мечтала не об этих поцелуях, которыми заканчиваются, разбивая женские сердца, романтические фильмы о любви. Она повторяла действия Кейна, надеясь, что все делает правильно. Это казалось безумием. Тело Майры безумствовало, а губы жаждали продолжения ласки. «Ему хочется заняться любовью с моим телом, – подумала она, – я же хочу любить одними губами». Однако, она повторяла все действия любовника. Это тоже возбуждало.
Почувствовав Кейна между ног, она потянулась к нему, но ей хотелось просто исследовать своего мужчину. Он весь был для нее загадкой: Майра не знала сколько он будет принадлежать ей, поэтому торопилась узнать о нем все, что только возможно. Она сжала рукой пенис и услышала протяжный вздох. Кейн задышал тяжело, почти сердито, когда раздвинул ее ноги и навис над ней. Майра не отпускала пенис, и он бесполезно тыкался в нее. «Может быть, он не знает, как это делается? Не может найти путь?» – пронеслось в голове девушки. Эта неожиданная неопытность удивила Майру, и она сама провела его.
«Наверное, мне не следовало этого делать, – думала Майра, лежа без сна. – Должно быть, я сделала не то, чего он хотел, и он, скорее всего, разочарован». И она, если говорить честно, тоже, призналась себе Майра. Немного. Не в Кейне. Кейн – чудесный любовник, не сомневалась она. Майру разочаровал новый опыт. Это, конечно, было восхитительно, она едва не лишилась чувств от возбуждения, нервные окончания пронизывало наслаждение, но...
Она слишком многого ожидала, винила себя Майра. Никакой опыт не окупит таких завышенных ожиданий. Кроме того, все произошло слишком быстро, как в бреду. Словно она наблюдала спектакль со стороны, не принимая участия в действии. Кейн был там и думал, что он с ней, а Майры там не было, и он переходил от сцены к сцене без нее.
Но она добилась своего! Она не умрет девственницей! В следующий раз у нее все получится лучше. Она не станет своевольничать и позволит Кейну вести себя по дороге наслаждений. Если, конечно, «следующий раз» наступит. Майра очень на это надеялась. Она хотела до конца познать то волшебство, которое воспевается поэтами, ведь если им верить, оно движет миром.
Кейн спал. Подарит ли он ей еще один шанс, когда проснется? Он, скорее всего, проснется после рассвета, когда темнота перестанет скрывать ее карикатурные руку и ногу, и утром он, вероятно, больше не пожелает прикасаться к ним, хотя недавно ощущал на своей спине ее «детскую» ручку. Но при дневном свете все изменится. Майра не могла вообразить, как поведет себя Кейн после пробуждения, и лишь молилась: «Господи, пусть он будет добр ко мне».
Как Майра одновременно опасалась и надеялась, Кейн проснулся от ее прикосновения. Дважды причмокнув, он обнял ее и уткнулся лицом ей в шею. Он загнанно дышал, но в остальном был свеж и стремителен.
Майре хотелось поговорить, но Кейн мгновенно оказался над ней и вошел в нее, на это раз самостоятельно. «Смотри, мамочка, я во второй раз делаю это, – мысленно возликовала Майра. – У твоей маленькой Майры появился любовник. Твоя маленькая дочурка-калека не боится – не боится жить».
Вдруг она увидела в дверях Говарда. Как же она не услышала его шагов? Кейн был внутри нее, и в комнате находился Говард. Он выглядел так, словно получил рану в сердце, и предательскую пулю выпустила Майра: он стоял и с ужасом смотрел на нее, приоткрыв рот, но не в силах вымолвить ни слова. Если Кейн и осознавал его присутствие рядом, то ему, казалось, было на это наплевать – он, знай себе, получал удовольствие.
Не зная, что еще сделать, Майра закрыла глаза. Так она, по крайней мере, не видела страдальческого лица Говарда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109