повернуть вспять потускнение, снова наполнить мгновение красками, как если бы оно порхало, трепетало всего несколько секунд назад, а потом сделать следующий шаг – вернуть фотографию к реальной жизни. Конечно, такая реальная жизнь уже не будет прежней: бледная копия, натуралистический портрет, написанный по памяти.
И навсегда останется метафорой.
Вопрос: удачна ли эта метафора? И, что особенно важно – я уже о своей книге, – можно ли гордиться такой метафорой?
Как-то лет через десять после этой ночной фантасмагории, одним воскресным утром я лежал в постели и страдал похмельем. Накануне мы выпили с друзьями – ну, не знаю, по бутылке водки на брата, наверное. Мне нужно было спустить пар: я замучился с рекламой джинсов одной очень известной фирмы. Меня заклинило, я уже задержал заказ на неделю, а в голове было пусто.
Посыл маркетологов в таких случаях – как мертвому припарка.
«Будь самим собой» – вот и все. Из этого я должен был сделать рекламу джинсов.
И вот я лежу в кровати, то проваливаясь в сон, то вновь просыпаясь: а бабочки-мгновения моей жизни порхают вокруг меня, и вдруг одна садится, садится мне прямо на нос.
Точно.
И воспоминание о той ночи прорвалось в мою память, прозрение в славном «Техниколоре»: я вскакиваю с кровати, подбегаю к столу – и я на полпути к богатству. Господи, во что же превратилось воспоминание о величайшей ночи моей жизни?
В рекламу джинсов.
ПАВИЛЬОН: КОНЦЕРТ ПАНКОВ – ВЕЧЕР
КРАСИВАЯ ПАН КУШКА на концерте. Ей скучно до смерти.
Два панка пытаются ее разговорить, но она отшивает их сердитым взглядом.
И тут один КРАСИВЫЙ ПАНК подходит к Джоанне, хочет что-то сказать, но не решается, видя тоску в ее глазах.
Он срывает с себя драный пиджак, бросает на пол. Долой темные очки. Не отрывая взгляда от девушки, парень вытаскивает из уха английскую булавку.
Другие панки смотрят.
Красивый панк продолжает раздеваться: долой панковский галстук, рубашку… и вот он уже стоит перед ней с голым торсом.
Единственное, что на нем осталось, – обтягивающие фирмовые джинсы.
Взгляды присутствующих обращены на парня. Он вздергивает руку – жест Траволты – и панк-музыканты замолкают.
Из динамиков раздается музыкальная тема «ЛИХОРАДКИ СУББОТНЕГО ВЕЧЕРА». Панки посмеиваются, но наш герой настроен серьезно.
Он начинает свой искрометный диско-танец.
Жестом приглашает девушку присоединиться.
Та смущена, а потом тоже снимает темные очки и начинает танцевать.
Панк-музыканты подыгрывают тему «Лихорадки субботнего вечера» в ПАНКОВСКОМ СТИЛЕ.
Панки танцуют.
ОСТАНОВКА КАДРА
ТИТР: ДЖИНСЫ ТАКОЙ-ТО ФИРМЫ. БУДЬ САМИМ СОБОЙ.
Что случилось с Винсом Смитом?
Мне это вот как видится. Сценарий, фильм, книга, реклама, жизнь. А вы платите денежки и выбираете, что вам больше подходит.
Ну и.
Избил ли тебя Даз до полусмерти? Или ты все же вырвался от него? А может, появился Гарольд Смит и совершил чудо, спас тебя и научил делать в этой жизни хоть что-то, объяснил, что значит действовать правильно! И правда ли, что, избитый, покалеченный, ты все же доковылял до танцзала и танцевал как никогда в жизни и тем самым завоевал сердце Джоанны?
Ну конечно. И знаете, я человек щедрый, я отработаю свои денежки и расскажу вам все до конца, коль уж вы дочитали книгу досюда.
И не забудьте, этот мой рассказ – о том, как Гарольд Смит, мой отец, крупно помог мне в этой жизни дважды.
Ну и.
ПАВИЛЬОН: «СКОРАЯ ПОМОЩЬ» – НОЧЬ
Полуживого Винса везут в больницу.
Рядом с ним сидит Джоанна. Она улыбается.
ДЖОАННА
Больно?
ВИНС (голос за кадром)
Сломаны два ребра и ключица, тройной перелом руки… но знаете что?
ВИНС
Ни капельки.
Они целуются.
ВИНС (голос за кадром)
Помню, кто-то рассказывал мне историю про одного верхолаза. Накануне свадьбы он пошел на работу и упал с шестидесятифутовой башни. Он упал, поднялся, отряхнулся и пошел через поля – семь миль шел до своей деревни. У него были сломаны две ноги и позвоночник, но перед смертью он хотел увидеть свою возлюбленную. Когда верхолаз умер, доктора сказали, что он совершил невозможное. Но он-то не знал. Он просто очень хотел добраться домой.
Джоанна и Винс закончили целоваться.
ВИНС
Я люблю тебя.
ВИНС (голос за кадром)
И я действительно ее любил. И знаете: пока длилась история с отцом и все такое, меня по-настоящему волновала только любовь к Джоанне.
ДЖОАННА
Я люблю тебя.
ВИНС (голос за кадром)
Здорово быть молодым, а?
НАПЛЫВ ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ В СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ
ПАВИЛЬОН: ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ – ДЕНЬ
Сорокалетний Вине сидит у кровати дряхлого Гарольда.
ВИНС (голос за кадром)
А потом стареешь…
ВИНС
Отец? Отец? Это по правде было?
Вот мы и снова на том же самом месте, откуда я начал свой рассказ. Я спрашиваю у отца: «Отец? Это по правде было?»
Но он ничего не отвечает.
Вскоре отец умер, и я думал, что теперь никогда не узнаю правды.
И тут меня осенило: ведь если он обладал сверхъестественными способностями, значит, его и смерть не остановит? И он даст мне знак? Я, конечно, не очень смыслю в таких вопросах, но у Иисуса с этим делом было все в порядке.
Ну и.
Я разбирал отцовский шкаф в комнате дома для престарелых. Совсем мало вещей: его кепка, трубка, старые пожелтевшие фотографии – я, Рой, мама. Древние окаменевшие ириски, жестяная коробка, почему-то с пуговицами, и еще какие-то мелочи.
А в глубине, под пачкой старых журналов «Радио Таймз» я нашел кое-что загадочное. Большой конверт, покрывшийся пылью времен, – явно лежал тут давным-давно.
ПАВИЛЬОН: ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ – ДЕНЬ
Озадаченный Винс сдувает пыль с конверта.
На конверте потускневшая надпись:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63