Честно говоря, мне трудно было сосредоточиться.
И не только на деле Маккласки.
Я ни на чем не мог сосредоточиться.
Даже самые обычные бытовые вещи мне не давались. Типа сходить в туалет.
Потому что: я сходил в туалет, но не сходил.
С вами такое бывало?
А со мной вот как было: я встал из-за стола с твердым намерением посетить сортир и освободить мочевой пузырь. Я вышел из комнаты, прошел по коридору, зарулил в туалет: какие проблемы – сделал дело, и готово. Но я все время думал: Джоанна это панкушка, а панкушка это Джоанна.
Я вымыл руки, высушил, вышел из туалета, миновал коридор и сел за стол, чтобы приступить к подготовке дела Маккласки, а потом вдруг подумал.
Мне надо в туалет.
Минуточку.
Я ведь только что… Или…
С географической точки зрения я там был. С функциональной – нет. Я просто вошел в туалет, вымыл и высушил руки, неотступно думая про то, что Джоанна, это панкушка, и так далее, и не произвел действия, которого ожидаешь от человека„'зашедшего в туалет.
Итак.
У меня душа не на месте. Нужно поговорить с Джоанной. Начистоту. Ждать нельзя.
Классная прическа
Мы прогуливались в сторону автобусной остановки. Ну, это я только так говорю – мы.
Она-то прогуливалась, а я лишь пытался сделать вид, что прогуливаюсь. Как может человек прогуливаться, если сердце бьется в груди как колокол.
Бум. Бум. Бум.
Прогуливаться в обществе Джоанны у меня больше не получалось.
Она зевнула. И я решил, что теперь могу вставить словечко. Хотя перед этим мы не произнесли ни слова.
Говори же, Винс. Давай!
– Э… Я видел твоего отца сегодня. У него такой синяк под глазом. Он что, подрался?
Джоанна не оценила мой тонкий юмор. Сегодня у нее туго было с юмором.
– Ох, господи. Сегодня ночью… Я поэтому такая…
И Джоанна снова зевнула. Снова повод вставить словечко. Дверь открыта, Винс. Подставляй ногу, а то закроется. Живо.
– Так что было ночью?
– Ой, ужас. Этот идиот, с которым я встречалась…
И знаете, только тут я осознал это. Пока Джоанна не сказала, до меня не доходило: если она – это панкушка, с Дазом встречалась не только панкушка (и неизвестно, до чего у них там дошло), но и сама Джоанна.
Джоанна и Даз. Господи боже мой.
Ох.
– Если он такой идиот, зачем же ты с ним встречалась?
Впереди на тротуаре зазвенела кем-то брошенная пустая консервная банка. На той стороне улицы, откинувшись на капот чужой машины, стоял идиот собственной персоной. Даз. Стоял и ждал, когда Джоанна подойдет. Джоанна перестала прогуливаться и остановилась. Посмотрела на Даза. Потом на меня.
– У него классная прическа.
Классная прическа? Ты хочешь знать правду про своего хахаля, дорогая? Хочешь, я расскажу тебе про маленького тощего мальчика по имени Найджел Даскинг?
Давай же, Винс, выложи ей всю правду.
– Почему я встречаюсь с идиотом? Наверное, потому что сама такая. Жалкая идиотка.
Это она о себе, если вы не поняли. Я хотел ответить, но слова застряли на полпути между серыми клетками и речевым аппаратом.
Очередная консервная банка запрыгала у нас под ногами.
И я ринулся с места в карьер.
– Ты совершенно не права. Ты никакая не она. То есть не идиотка. Может, кое-кто тебе внушает, чтобы ты с ними чувствовала себя идиоткой и что ты должна с ними встречаться. А ты вовсе не такая и не должна…
Черт возьми. Звучало неплохо. И откуда это во мне взялось? И другой вопрос: куда делись розовые трусы и бритый пах с предательски белеющим пластырем?
Думаю, речь моя подействовала на Джоанну. Она посмотрела как-то загадочно, внимательно, но удивленно, если такие взгляды вообще бывают, а я подумал, что у меня все получилось, она не пойдет к Дазу и останется со мной, и мы будем прогуливаться дальше, и я даже вдруг почувствовал, что, пожалуй, теперь и впрямь смогу прогуливаться.
Так бы все и было.
Как вдруг. В самый неподходящий момент.
Этим ослиным новомодным гудком сигналит машина.
И подъезжает Рой.
– Эй, Винс, привет. Иди сюда.
Прозвучало как приказ.
– Это мой брат.
Она посмотрела на Роя, потом на меня.
– Он не такой красавец. До завтра, Винс.
И пошла к Дазу.
Норвегия
Я бы мог наговорить Рою кучу гадостей. И если бы он не слышал, как Джоанна сказала, что я красивее его, я бы так и сделал. Хорошо, что не сделал, потому что Рой был в таком настроении, что мама не горюй.
Рой пребывал в паршивейшем настроении.
Я так понимаю, Норвегия, где он выступал, не упала к его ногам.
– Ну что, Рой, как там в Норвегии?
– Фигня. Залезай.
Позднее, связав воедино всю доступную мне информацию, я понял, в чем дело.
Как я уже говорил, Рой был не очень силен в географии. Мой придурочный брательник умудрился перепутать Норвегию с Марокко. А он-то обрадовался, представляете? Хотел уехать из холодного Южного Йоркшира туда, где тихо плещет тропическое море.
Рой побросал в чемодан футболки, шорты, солнечные очки, лосьон для загара, панамки и все такое и полетел. А когда самолет приземлился и Рой увидел, что за иллюминатором белым-бело, лишь тогда он почувствовал неладное.
– Это что, остановка? – спрашивает Рой. – Неужели нам через Гренландию лететь?
Нет, парень. Мы на месте.
Наш Рой не был готов к жизни за Полярным кругом. Из теплых вещей у него был только блестящий концертный смокинг с бархатными отворотами и пышными рукавами, а на спине надпись «Великий Занкини», вышитая золотыми нитками.
А все остальное – пляжные варианты. О господи.
Итак, «престижный тур» начался печально, а дальше и того хуже.
Оказалось, что ему забронировали место не в «лучшей курортной гостинице», как он утверждал, а в каком-то клоповнике на севере, куда съезжались нефтяники, охотники, оленеводы и прочие неинтеллигентные личности, заколачивающие деньги в этом запорошенном крае.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63