– Да ты. Даже здесь слышно, как трясется твоя жирная задница…
Рэй потянулся к кнопке «выкл.».
Салли нагнулась к микрофону.
– Здоровые идеи для здоровых семей…
– А что оскорбительного в этом слове из трех букв? Я говорю «жир», а не «ж…».
Рэй отключил аппаратуру и желчно уставился на женщин. Джасмин засунула нож в сумку, вычеркнула в своих записях строчку «устроить дискуссию» и допила кофе.
Салли, посмотревшись в маленькое зеркальце, подправила на губах помаду.
– Классная мысль, Джасмин, – сказала она.
– Спасибо.
– К Сью идешь?
– Да, собиралась.
– Подвезти?
Салли подхватила Джасмин под руку, и обе не спеша вышли из студии. Рэй смотрел им вслед.
Глава 8
Джасмин открыла светонепроницаемую полку со специями и оглядела выстроившиеся рядами банки. Она провела пальцем по наклейкам, приветствуя старых друзей: мускатный орех, гвоздику, кориандр, фенхель, тмин. Вот они, все здесь. Специи Джасмин готовила сама. Она просушивала их на сильном огне, они прыгали и потрескивали на толстостенной сковородке, и дом наполнялся острыми ароматами. С потолка лился солнечный свет, волны марокканского ветра рвались за окно. А когда семена и коренья прожаривались как следует, она снимала их с огня, ссыпала в старинную ступку, брала в руки пестик и растирала их в порошок. Пьянящий аромат специй забирался в ноздри, наполняя ее тело неописуемой страстью.
Она грезила о странах, в которых никогда не бывала, и о пище, которую никогда не ела. А недавно она поняла, что мечтала о странах, которых никогда не увидит, и о пище, которую никогда не попробует. Дверь закрылась, даже не скрипнув. Ее жизнь становилась все менее разносторонней, зато более насыщенной, менялись ее форма и содержание. Похоже, она никогда не поедет в Индию и не увидит Гоа, о котором когда-то мечтала. Ох, какая еда в этом Гоа. Как-то раз она смотрела по телевизору передачу про Гоа. Просто слюнки капали. Свежайшая вкуснейшая рыба, незнакомые овощи, похожие на когтистые лапы, и яркие, разноцветные корнеплоды.
Ох, чего только она не ела в своей юности. И все еще бьющуюся рыбу, и тушенные в масле, похрустывающие сочные бычьи яйца, и садовых овсянок, утопленных в коньяке. Она прикрывала лицо белой салфеткой и вбирала ртом всю птичку целиком. Та слабо похрустывала, истекая нежным соком.
Конечно, есть – жестоко. Телятина, ягнятина. Поедание младенцев. Поедание мяса живых существ. Есть ли нервы у рыбы? Причиняет ли ей боль крючок? Ее дочь считает, что да. И никогда не упустит случая рассказать об агонии, которую испытал кусок мяса, прежде чем попал на кухонный стол. Птиц убивают в небе. Одна жизнь губится во имя другой. Коров режут на части и упаковывают в контейнеры, не успеют бедняги испустить дух. В некоторых южкоазиатских странах привозят из леса мартышек, привязывают к столу, срезают им черепушку и запускают туда ложки. Джасмин скривилась. Где граница между гурманством и гротеском?
Она попыталась сосредоточиться на рецепте блюда, которое задумала приготовить, но вместо тмина и бараньего фарша у нее перед глазами стояло лицо Троя. Его губы. И зубы. Даже не зубы, а кончик языка, влажно поблескивавшего между зубами, когда он говорил. Да и шея тоже, длинная, крепкая. И подбородок. Она никак не могла отделаться от видения. Оно преследовало ее. Мысленно она путешествовала по его телу: шея, плечи, руки, пальцы. И удивлялась себе. А пока она удивлялась, все в ее теле взвилось и закрутилось, как в миксере. Она играла своими ощущениями, будто прощупывала их, и пульс бился, бился, бился…
Нет, надо все-таки остановиться. Она же мечтает о приятеле своей дочери. О парне, которому дочка пытается открыть свое жестокое, холодное, маленькое сердце. Ей было приятно, что у дочери хороший вкус. Да еще какой хороший, м-м-м! Она встряхнулась. Да что это такое в самом деле, Джасмин! Он в два раза моложе. Она хлопнула себя по руке. Все границы перешла. Нет. Нет. Она вздохнула. Надо собраться. Надо, пожалуй, поехать навестить мать.
Дэниел был на кухне один. Он открыл коробку и вытащил оттуда новенький мэджимиксер – волшебное устройство, сочетающее в себе миксер и соковыжималку. Пришлось заплатить прорву денег, но на здоровье не экономят. Он поставил аппарат на стол и отступил на шаг, любуясь сияющим хромом. Это был цвет ревитализации, цвет обновления жизни. Он прошелся рукой по изгибам миксера и затрепетал в предвкушении. Потом притащил сумку с грейпфрутами без пестицидов и, доставая один за другим, принялся резать их на половинки и скармливать своему новому устройству. Когда Дэниел наконец остановился, перед ним стоял целый кувшин свежевыжатого эликсира здоровья. Он выпрямился и поднес кувшин ко рту. Капли сока сбегали по его напряженно работающему горлу и затекали за воротник рубашки. Допив, он со стуком поставил кувшин на стол и протяжно рыгнул. А-а-аххх. Он почувствовал, как его внутренности разразились аплодисментами.
Во второй сумке лежали сплошные белки: фундук, миндаль, грецкие орехи и картонка с яйцами. Яйца он немедленно поставил вариться. Потом вытащил вакуумную упаковку дрожащего тофу и содрогнулся от его вида. Но ему до смерти хочется быть здоровым, он намерен изменить свою жизнь. Потом на столе последовательно возникли: витамины, пищеварительные энзимы, свободные аминокислоты, золотистое льняное семя, морская капуста. И канат. Он повертел им около лица и убрал обратно в сумку. С этим уж точно можно подождать.
Он поставил будильник наручных часов с расчетом, чтобы каждые три часа тот подавал ему сигнал к обновлению запаса протеинов.
Но сначала нужно два дня очищаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72