– Он возбужденно потер руки. – Вы должны позволить мне стать вашим проводником, мистер Бокс! Я могу использовать каждую крупицу моих знаний о местных…
– Ваши контакты мне очень пригодятся, Нечелл, – сказал я, прихлебывая свой press?. – Я хочу знать все о действиях одной женщины и ее мужа – они жили здесь в семидесятых годах.
– Понятно. – Он достал блокнот и ручку. – Их имена?
– Мистер и миссис Максвелл Моррэйн.
Он с величайшим старанием записал.
– Это имеет какое-то отношение к смерти Дурэ?
– Я пока не уверен. Однако мне кажется, что тот, кто убил его, уже начал охотиться за мной.
– Боже правый!
– На мою жизнь совершено уже два покушения, – сказал я с напускным спокойствием. И вкратце рассказал ему о погоне, которая закончилась на кладбище, и о происшествии с гигантской сороконожкой. О нападении Мопсера в бане я сообщать не стал. – Сначала я думал, что эти покушения никак не связаны с нашим делом, но теперь начинаю сомневаться. Это были необычные нападения, и я уверен, что они предпримут еще одну попытку, только теперь будут еще хитроумнее. Вам тоже нужно свыкнуться с мыслью, что вы находитесь в смертельной опасности. – Я плотно сжал челюсти.
– Бог ты мой, – выдохнул Нечелл.
Этот дурень заглотил мою стоическую чушь целиком и даже не подавился. Я надеялся, что это заставит его держаться от меня подальше. Конечно же он был одним из тех надежных идиотов, на которых держится вся дипломатия, но если серьезно – неужели это лучшее, на что они способны в наше время? Если б королю хотя бы намекнули на то, как обстоят дела, он бы наверняка расстегнул еще одну пуговицу на жилете.
– Мне также надо знать, не въезжал ли повторно в страну некто, называющий себя дуче Тьеполо.
Нечелл на мгновение перестал писать.
– Нелегально?
– Скорее всего. После установления нового режима его изгнали из страны. Он любопытным образом связан с тем делом, которое мы ведем.
Я щелкнул пальцами и заказал Нечеллу чашку кофе. Когда кофе принесли, он осушил чашку одним быстрым глотком.
– И наконец, – продолжил я, – мне нужна любая информация, которую вы сможете раздобыть о Томасе Котелоксе, владельце похоронного бюро в Лондоне и Неаполе.
Нечелл кивнул, продолжая быстро строчить в блокноте.
– Вы не останетесь на ланч? – спросил я – у меня уже начинало урчать в желудке.
– Боюсь, никак не смогу, – пробормотал он. – В конторе сейчас такой беспорядок. Мне нужно разобраться со всеми бумагами Джослина. А это та еще работенка. Я выясню все об этих людях так быстро, как только смогу, мистер Бокс. И телеграфирую в «Санта-Лючию», если будут какие-то новости. А пока мне пора бежать. – Его взгляд остановился на книге Чудоу. – Чтения для отпуска, да? Могу я полюбопытствовать…
– Не можете. Это совершенно секретно. – Я широко улыбнулся. – Хорошего вам дня.
Кивнув, Нечелл исчез. Я в свою очередь заказал омлет и острую сосиску и обратил свое внимание на книгу. Судя по всему, некий роман. И видимо, абсолютно бесценен, раз уж пришелся по вкусу знаменитому Иммануилу Софисму.
Многоуважаемый ученый, если верить моим данным, всегда был невероятно одаренным человеком. Он показал исключительные способности в музыке и изобразительном искусстве, но впоследствии обратился к науке; это случилось уже в зрелом возрасте – ему было семь лет, и он провел выдающийся эксперимент с певчим дроздом и вакуумным прибором. К несчастью, несколько лет спустя его сбросил мерин, Софисм получил травму позвоночника и остался на всю жизнь прикован к инвалидной коляске. Плохое здоровье превратилось в своего рода манию, и теперь, как мне рассказали, он обнаружил у себя аллергию на девятнадцатый (нет, я постоянно забываю, на двадцатый) век. В последние годы старик полностью отдалился от мира, переехал в Италию и нашел утешение в не имеющей себе равных библиотеке редких изданий. И теперь мне была дана уникальная привилегия – я попаду в эту святую святых. Интересно, что я там найду?
Я немного посидел с закрытыми глазами, слушая арию, что негромко переливалась в солнечном свете. Как же я люблю Италию! Жара смягчается морским воздухом, стрекозы жужжат над белыми крахмальными скатертями. Мой взгляд остановился на женщине, расположившейся в нескольких столиках от меня. Сидела она спиной, и я упивался деталями ее изысканного силуэта.
На ней было нечто восхитительное канареечно-желтого цвета с высоким прозрачным воротником, плотно обхватывающим шею, волосы скрыты под полями большой овальной шляпы. Разумеется, мало что в этой жизни столь же обманчиво, как вид человека сзади. Сколько раз вы сами замечали кого-нибудь в театре или в поезде подземки, кого-нибудь, чья величавая осанка и великолепная лебединая шея вызывали у вас неудержимое влечение? И когда это неземное существо наклонялось, чтобы что-то прочесть, поправить туфлю или спуститься с лестницы, вы обнаруживали, что лицом оно смахивает на трансильванскую рыботорговку.
Я заказал чай с лимоном и сел, подперев рукой подбородок и наблюдая за красивой грациозной женщиной, сидевшей передо мной, которая в любой момент могла повернуться и превратиться в горгону.
Казалось, женщина тоже наслаждается арией. Она подняла голову, как будто прислушиваясь. Я решил, что она улыбается. В конце концов она подвинулась в кресле, и солнечный свет упал на ее лицо.
Моя чашка громко звякнула о блюдце.
Это была Белла Пок.
Я встал и, подняв шляпу, возник перед ней. Она прикрыла лицо и мило улыбнулась мне, как будто бы мы случайно встретились в кафе «Рояль».
– Люцифер! – воскликнула она. – Я так рада. Мне очень не хотелось бегать по всему Неаполю, разыскивая вас, и вот вы здесь, собственной персоной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67