Стыд обжег меня, и я вывернулась из-под руки Валеры.
- Эй, ты чего?
- Ничего, - пробормотала я. - Голова болит.
- О, я знаю чудесное средство от головной боли, - произнес парень, принимая все за игру.
- Я тоже знаю - поспать хорошенько, и желательно, в одиночестве, - бросила я раздраженно.
Валера хмыкнул, это средство точно пришлось ему не по вкусу.
Отвернувшись, я набрала номер матери и спросила, где она. Сонный голос стал объяснять, что у Наташи сегодня праздник - мужа повысили, и они всей семьей празднуют. Очередная ложь.
- А я кто, не семья? Кто я, мама? - мне ответили равнодушные гудки. - Ты даже не заметишь моего исчезновения…
Забыв про сумочку и не обращая внимания на косые взгляды, я метнулась на улицу. Было тепло, как и должно быть в конце мая. Но меня била крупная дрожь, мое легкое шелковое платье тряслось вместе со мной. Каблуки нервно стучали по дороге.
- Стой! - услышала я голос. Это был Валера. - Диана, погоди!
Он подошел ближе, протягивая мою сумку, и в его взгляде явно читалось - все ли в порядке у нее с головой?.. А было ли с моей головой все в порядке? Думаю, что нет… Мои эмоции раскачивались, как огромные неудержимые качели, и мне стоило неимоверных усилий уклоняться от них, чтоб не оказаться сбитой с ног…
Вдруг мне захотелось поцелуя. Настоящего, такого, чтобы забыть обо всем на свете и жить лишь в этом бесконечном моменте огня… Жить... Несколько шагов, и вот уже наши губы слились. Но, увы, этот поцелуй был так же далек от желаемого, как и вся моя покалеченная жизнь… Я некстати подумала, что со стороны это, наверное, сморится так романтично - высокий парень в костюме и рядом девушка в нежно-розовом платье. И погружаясь в сумерки, они целуются, забывая обо всем…
Неужели все вокруг не так, как выглядит?
Я захотела освободиться, но Валера лишь сильнее обнял меня за талию.
- Я сказала, нет! - сильно оттолкнув его, я бросилась бежать. Сначала он пробовал меня догнать, но ему быстро надоело. И он постарался отомстить за «испорченный» вечер, как мог:
- Все равно ты подстилка! Шлюха, вот ты кто!
Горькие слова стегнули хлыстом. Я запрыгнула в машину и повернула ключ зажигания раньше, чем поняла, что делаю. Мне нужно было выбраться, вырваться из всего этого… А близлежащий лес - наше любимое место для пикников - так манил обещанием тишины…
Прошел лишь месяц, как мне исполнилось восемнадцать, и за рулем я чувствовала себя еще очень неуверенно. Но сегодня это не имело значения - здания, люди, деревья неслись мне в лицо на огромной скорости…
Я должна была бы разбиться, но… стоило ли радоваться, что уцелела?
Смеркалось. Безразлично бросив машину у леса, я шла вглубь сквозь кустарник, спотыкаясь о корни, зацепляясь волосами и платьем за колючие ветки… Наконец, добравшись до места, где мы часто бывали с друзьями, вдали от любопытных глаз, я дала волю слезам.
Почему?! Почему я с рождения существую подобно привидению - все вокруг материально, но я не могу ни к чему прикоснуться? Ведь мне же не многого хочется - обычной жизни!..
Почему…
Я рыдала… и рыдала, …не ощущая облегчения - мука запустила когти глубоко…
Но спустя долгое время на смену слезам и ярости неизбежно пришел покой.
Вспомнив о Кристофе, я представила, что мне до конца своих дней придется следовать за ним в комнату, погружаться в страшный сон, а потом мучиться от непонятных болей.
Ни за что!
А рядом за обрывом несет свои темные воды река. Говорят, утонувшая молодая девушка превращается в лесную нимфу, и человеческая судьба - пустая и бессмысленная - больше не волнует ее… Мне это по душе. Разве может быть в этом мире что-нибудь лучше покоя?
Я сделала шаг к обрыву и была абсолютно спокойна…
- Даже не думай об этом.
Голос застал меня врасплох. Я никак не ожидала услышать его, забыла о нем совершенно, как и обо всем вокруг - ведь я уже попрощалась с жизнью.
- Скажи мне, кто ты, и я вернусь, - довольно быстро и неожиданно для себя нашлась я и сделала еще один незаметный шажок. - Тебе даже не придется портить дорогую обувь.
- Почему ты так уверена, что я захочу тебя спасать? - Кристоф насмешливо осмотрел меня, растрепанную и зареванную, с ног до головы. Меня утешила мысль, что он попытается меня спасти… но не успеет.
- Знаешь, Кристоф, ты был моим кошмаром на протяжении восемнадцати лет. Ты не предупреждал, когда придешь, и я все время пребывала в состоянии страха, ожидая. А когда же приходил, я испытывала ни с чем не сравнимый ужас, - удивительно, но сейчас я его почти совсем не боялась. Я была рада высказать все это ему, наконец. - И я не могу, не хочу и не стану жить дальше, постоянно в ужасе ожидая прихода человека, про которого ничего не знаю, но которому позволено в любое время входить в дом, ко мне в комнату… и…
Все это время я делала мелкие незаметные шажки в сторону обрыва, в то время, как он продолжал стоять на месте далеко от меня. Я видела его неподвижный высокий профиль и даже успокоилась - теперь он не сможет мне помешать, край был уже под моей ногой.
- Тогда сделай это, - Кристоф был невозмутим. - Прыгай!
- И ты мне не помешаешь?
- Почему же, - ответил он совершенно спокойно. - Еще как помешаю…
- Но не успеешь, - я почти торжествовала, если это только возможно на пороге смерти.
- Пойми же, я всегда получаю то, что хочу, - почти прорычал он. - А сейчас мне нужно, чтобы ты жила. Значит, ты будешь жить. Но интересно узнать, - тон переменился, пропитавшись сарказмом, - решишься ли ты прыгнуть, понимая, что через мгновение кислород перестанет поступать в легкие, что будет очень больно, захочется вдохнуть, но будет лишь вода. Или это только слова?
- Будет больно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17