Айзенменгер получил исчерпывающее представление о внештатной деятельности Милроя (вполне удовлетворительной), его работе в региональной ревизионной комиссии (спорадической) и его отчетах о повышении личной квалификации (естественно, выдающихся), однако он так и не узнал, зачем кому-то потребовалось убивать двоих людей, чтобы закамуфлировать его убийство.
Айзенменгер остановился, собираясь с мыслями, и снова оглядел кабинет.
На верхней полке стояли коробки с картотеками. Надписи на них были сделаны неаккуратно: одни – черным маркером, другие – синей шариковой ручкой, одни выглядели вполне понятными, другие – загадочными. Он встал и взялся за трудоемкую задачу их просмотра, поочередно снимая коробку за коробкой.
Через сорок пять минут его скорбный труд был наконец вознагражден. На второй полке стояли коробки с названиями органов. Совершенно непропорционально пять из них были озаглавлены «Анус». В коробке «Анус 1» находились фотокопии отчетов о клинических ошибках, с каждой из которых так или иначе был связан Тревор Людвиг. За предыдущие два года им было допущено четыре такие ошибки, а в этом году уже шесть. Кроме этого, здесь же находились письмо к Джеффри Бенс-Джонсу и недатированный черновик обращения к Главному медицинскому совету.
Более того, здесь были письменные показания частного детектива с подробным описанием любовной интрижки между Людвигом и фон Герке с указанием мест, дат и времени встреч. Приводились также имена, адреса и номера телефонов их супругов.
Вполне веский мотив для убийства.
В коробке «Анус 2», на радость Айзенменгеру, была представлена жизнь Адама Пиринджера. Быстрый успех, достигнутый после работы в Институте патологии вооруженных сил Соединенных Штатов, и незаслуженное назначение на пост профессора патологии в Западной Королевской больнице. Айзенменгер был вынужден согласиться с Милроем, что это назначение было преждевременным, возможно, даже слишком преждевременным. Единственное достижение в исследовательской области было сделано под руководством патологов с мировым именем и не являлось доказательством выдающихся научных способностей. Только теперь Айзенменгер понял, как больно было Милрою обмануться в своих ожиданиях.
Однако чем больше он читал, тем более сдержанным оказывалось его сочувствие. Адам Пиринджер мог быть не самым лучшим профессором, но он не заслуживал столь унизительного описания, в котором основной акцент делался на его гомосексуальных наклонностях и связи с Амром Шахином.
То, что между ними существовали какие-то отношения, было представлено вполне доказательно – в папке Милроя даже присутствовали фотографии какого-то вечера при свечах, на котором они сидели, взявшись за руки, – однако в этом не было ничего предосудительного. Гомосексуальные отношения уже никого не волновали, хотя Шахин и Пиринджер явно не хотели афишировать свою связь. Поэтому Милрой мог воспользоваться ею лишь в том случае, если бы она привела к каким-либо последствиям.
Однако никаких указаний на это в бумагах не было.
Коробка «Анус 3» была посвящена жизни Амра Шахина, включая менее чем удовлетворительный отзыв о его академических успехах (он трижды проваливался на вступительных экзаменах в Королевскую коллегию патологоанатомов) и список его предыдущих любовников. Ничего нового из нее Айзенменгер не узнал.
В коробке «Анус 4» содержалось описание жизни и деяний Алисон фон Герке, также изобиловавшее свидетельствами о клинических ошибках (правда, не столь многочисленных, как у Людвига) и деталями ее противозаконной связи. Короче, очередная порция грязи на мельницу шантажа и не более того.
И самой поучительной была коробка «Анус 5», посвященная Виктории Бенс-Джонс. Окажись эти документы в чьих-либо других руках, они стали бы доказательством ее профессионализма, ибо в них не содержалось ни единого свидетельства о допущенных ею промахах, но в данном контексте они тоже почему-то намекали на неудовлетворительность выполнения ею своих служебных обязанностей.
Похоже, Милрой искал очернявшие ее обстоятельства, но так и не нашел их.
– Какого черта, что вы здесь делаете?!
Айзенменгер вздрогнул и чуть не выронил из рук коробку. Он резко обернулся и увидел, что в дверном проеме стоит разъяренный Амр Шахин. Кулаки у него были сжаты, и он едва не трясся от гнева.
– Просматриваю документы доктора Милроя, – невозмутимо ответил Айзенменгер.
– Да как вы смеете! – гневно воскликнул Шахин, входя в кабинет, и Айзенменгер поймал себя на мысли, что его негодование выглядит несколько комично.
Он закрыл папку и поставил ее на место.
– Я не знал, что вы являетесь поверенным в делах доктора Милроя.
– Я им не являюсь.
– Тогда что вы так нервничаете?
В течение нескольких секунд доктор Шахин молчал, будучи не в силах найти подходящий ответ, а затем вяло промямлил:
– Просто мне кажется, это не очень хорошо – рыться в его вещах, когда тело его еще не остыло.
Айзенменгер вернулся за стол Милроя и демонстративно опустился в его кресло.
– За вашей спиной толстая дверь, я вел себя довольно тихо, так позвольте узнать, с какой целью вы сюда зашли?
– Я… я… мне была нужна справка. И я думал, что смогу найти ее у доктора Милроя.
Айзенменгер улыбнулся.
– Попробуйте поискать в коробках, помеченных словом «Анус», – любезно предложил он. – Самые интересные справки у него находятся именно там.
Шахин бросил на него странный, чуть ли не испуганный взгляд и по совету Айзенменгера двинулся к коробкам.
– Особый интерес у вас вызовет коробка номер три, – заметил Айзенменгер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118