Подбородок усыпан мелкими точками – к вечеру пробивается щетина.
– Почистить зубы? – шепотом предложила она. – Брокколи с чесноком.
– Обожаю брокколи с чесноком. – И он поцеловал ее.
Его дыхание отдавало пивом и яблоками. Поцелуй проник глубоко, свернулся узлом внизу живота, дал побеги, словно лоза, обвил ее грудь.
– Да, да! – мысленно шептала она. Именно этого она хотела. Именно это ей нужно. Секс. Славный, добрый секс, секс с хорошим парнем, с приятным парнем, который любит ее больше, чем Джесси – его. Очень жаль, но это так. И уж лучше так, чем наоборот. И кто знает, что почувствует он или она после.
31
Он глубоко проник в ее рот поцелуем. Мягкие груди расплющены о его грудь. Его рука задирает подол рубашки, гладит обнаженную, без лифчика, спину, нащупывает мягкие выступы позвонков. Пахнет шампунем, чистыми волосами. Какая она маленькая, легкая в его руках – взял бы и унес, завладел навсегда.
Секс, добрый животный секс, настаивало тело. Но душа мечтала: любовь, Джесси, на всю жизнь. Душа и тело пребывали в раздоре с той минуты, как Фрэнк переступил порог ее дома. Тело взяло верх, но душа все еще надеялась, что хороший секс приведет к любви.
– В постель, – шепнула Джесси.
– Нам хватит там места?
Фрэнк сел. Джесси выскользнула из его рук. Пробежала в спальню, проворно вскарабкалась по лесенке на второй ярус – мелькнули потрепанные трусики. Плюхнулась на кровать.
Фрэнк резко поднялся – даже голова закружилась. Снял пиджак и принялся расстегивать рубашку.
Что ты возишься? – поторопила Джесси.
– Раздеваюсь.
Наверху пространства для маневра не будет. Правда, и перед «Венерой в мехах» раздеваться не слишком-то приятно.
Трусы и футболка показались ему непригодными – лучшее белье Фрэнк берег для уикэнда – так что их он тоже снял, прежде чем подняться по лестнице. Босыми ногами больно ступать по узким перекладинам.
– О-о! – разочарованно протянула Джесси. – А я-то хотела раздеть тебя.
– Я компенсирую тебе эту потерю.
Фрэнк притянул Джесси к себе. Чистое, бездумное удовольствие – лечь в постель с женщиной. С любой женщиной. А потом «женщина» вновь стала Джесси, и это было еще лучше.
Рубашка отброшена прочь, за ней последовали трусы, Фрэнк присел на корточки, чтобы получше рассмотреть Джесси. Наверху оказалось больше места, чем он рассчитывал, и света достаточно – кровать закреплена прямо под окном. Джесси легла на спину, чудесная фигура, полностью обнаженная. В полумраке Фрэнк различал дорогие ему приметы – короткую стрижку, лукавую улыбку, груди, размером с чашку, словно подмигивающие соски, рыжий треугольник волос внизу.
– Ага, – замурлыкала она, – любишь старушек?
– Нет, – возразил он, – я люблю тебя. – Надоела эта игра. Джесси старше всего на два года. Он лег рядом с ней и попытался убедить, что его влечение и есть любовь.
Получилось лучше, чем в первый раз, но секс стал сложнее, утратил невинность. Слишком сильны эмоции. Когда Фрэнк взял в рот ее сосок, ему хотелось верить, что сквозь плоть его губы касаются ее сердца. Когда Джесси взяла в рот его член, Фрэнк почувствовал не только возбуждение, но и нежную благодарность. Одной рукой она придерживала его, другой откинула волосы со лба и посмотрела ему прямо в глаза, словно говоря: видишь, как сильно ты мне нравишься? Но ему было неприятно, что любимая женщина берет пенис в рот, пусть даже его собственный пенис. Она слишком умело справлялась со своей задачей. Сколько голубых встретилось на ее пути! Может, они давали ей уроки? Фрэнк нежно привлек Джесси к себе, поцеловал в лоб, в глаза. Уложил ее на спину и сам сполз пониже.
Да, этого-то он и хотел. Ее волоски нежно щекотали ему подбородок и губы. Пальцами он раздвинул складки, языком нащупал путь. Теперь он – ведущий в танце. Теперь он, целуя, облизывая, знакомится с ее особым запахом, с ее гормонами, с ее вкусом. Солоноватая слюна пощипывала горло, приятная горечь, словно в воде растворили таблетку аспирина.
Дыхание Джессики участилось, живот вздымался и опадал. Вслед за языком осмелился двинуться и палец, нащупал небольшие выступы, как на верхнем нёбе у пса. Замечательная архитектура! Выступы поднимались все выше, словно балки, поддерживающие свод собора. Дыхание все учащалось, становилось громче – врата собора раскрылись. Джесси приподнялась навстречу ему, обхватила Фрэнка за плечи. Фрэнк вознесся на небеса. Она принимает его любовь, она любит его любовь. Запрокинув голову, приоткрыв рот, Джесси пятками сдавила бока Фрэнка и помчалась во весь опор – к торжеству.
Она достигла финиша и распростерлась на кровати, с трудом переводя дыхание, плоская, безвольная, словно из ее тела вынули все кости. Фрэнк потерся лицом, губами о ее бедро. Пододвинулся выше, ближе к ее лицу. Щеки Джесси раскраснелись, веки сомкнуты в экстазе. Она глубоко дышала раскрытым, улыбающимся ртом.
– А еще говорила, не любишь секс.
– Мм-м? – пробормотала она, не открывая глаз. – Ничего подобного я не говорила.
– Давала понять. Иногда.
– Наверное. Иногда я бываю такой дурой. – Она притронулась к нему, проверяя: – Надень-ка презерватив. Пока я еще тепленькая.
– Погоди. Мне бы не хотелось заканчивать прямо сейчас.
– Завтра на работу, – она заработала рукой. – И тебе, и мне.
Фрэнк остановил проворную ладонь.
– Отдохни, – попросил он. – Ты и так выложилась.
– Хмм.
Он мог кончить от одного прикосновения ее руки, от ее улыбки. Он с трудом сдерживался.
– У тебя есть презерватив? – настаивала она.
– Нет. Не думал, что мы завалимся в постель. – Пусть поймет, наконец, что он пришел к ней не за этим.
– Кажется, у меня есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108